— Как звать? — спросил он меня.
— Томас Вайт! А тебя?
— Парсеваль… просто Парсеваль.
— Приятно. Спасибо за помощь. Я уже думал всё, не увижу Охотников.
Облокотившись об подоконник, Парсеваль глянул на бесконечную толпу людей с некой скукой.
— И что в этом интересного? Каждый год одно и тоже. Охотники проходят по главной улице, все им аплодируют. Они говорят торжественную речь перед статуей Айзека и клянутся защищать наш мир…
— Ну и что?! Каждый раз, когда я слышу их клятву… меня бросает в дрожь. Ты бы смог отдать жизнь за спасение людей?
— Если бы мне платили бы деньги как им? — усмехнулся Парсеваль. — С радостью. Я бы отдал жизнь за деньги, не за людей. Люди в работе Охотников — лишь инструмент для заработка.
Я уже было хотел возразить, да только меня остановил гул машин, переходящий в гул людей. Наблюдатели ожили и начали кричать имена своих кумиров. Многие подняли флаги и плакаты с лицами Охотников. Целые фан-группировки завывали свои гимны. Улица расцвела разными красками.
— Смотри, Парсеваль. Где ты ещё увидишь столько эмоций?!
— Сложно спорить… — пожал плечами парень.
По улице, впереди всех, шли люди в белых рубашках, тонких чёрных галстуках и такого же цвета чёрных классических штанах, в вылизанных до блеска туфлях. Это были команды семьи «Кровавая Луна». В самом начале, махая всем рукой, шла девушка с золотыми волосами, изумрудные глаза, стройная как форма песочных часов.
— Милит! — покраснел я, прошептав имя девушки.
Сзади Милит шла ещё одна девушка. Короткая стрижка, на щеке шрам в виде буквы «Х», серые глаза. Слева на боку, кобура с пистолетом. Я, конечно, знал её прозвище — «Взрывная Джейн»! Это одна из сильнейших членов Семьи Милит и глава отряда «Рассекатель».
Множество отрядов тянулись за первой семьёй. Но я смотрел лишь на Милит. Моё сердце ушло в пятки, осознавая, что я так близко рядом с ней. Мельком я бросил взгляд на её грудь, но тут же отбросил дурные мысли и просто любовался девой, пока была такая возможность.
На секунду… наши взгляды с Милит сошлись. Я обратился в статую, раскрыв рот. Она смотрит на меня… или на Парсеваля?
Счастье длилось недолго, всего лишь пару секунд. Но и этого мне хватит.
— Ладно… — улыбнувшись как идиот, глянул я на Парсеваля. — Мне пора на работу. То, что я хотел увидеть, я уже увидел.
Я перепрыгнул через окно, повиснув на карнизе. Парсеваль, глянув на меня, усмехнулся:
— Так ты пришел поглядеть на Милит! А как же другие Охотники? Разве ты не фанат всей этой своры?
— Эй! — указал я пальцем на Парсеваля, державшись за карниз одной рукой. — Они все круты… просто Милит особенная!
Вновь покраснев, я не стал дожидаться ответа парня и спрыгнул. Приземлившись, я чуть покачался, но всё же выровнялся и отошел в переулок. Телефон в моих джинсах вновь завибрировал. На сей раз, это СМС.
«22 часа. Нет денег и твои вещи будут у двери.»
— Чёрт… — убрал я телефон в карман. — И вновь суровая реальность встаёт на моём пути…
***
— Ты совсем тупой!!!
— Я же говорю… пробки. Видели сколько народу на улицах? Мистер Хэнк, я, честно, больше не опоздаю на работу.
Тёмный кабинет, хмурое лицо старика и плакаты голых женщин на стенах. Я стою посередине комнаты на пыльном ковре, который не выбивали ещё, наверное, с моего рождения.
— Не… хватит, — старик достал сигарету из нагрудного кармана рубашки. — Ты меня, наверное, за идиота держишь. Не был он на параде. Ага. Иди вешай лапшу другим. Наша улица в момент парада была пустой. Только сейчас попёр народ.
Услышав в словах мистера Хэнка, маленькую лазейку, я рискнул сказать:
— Если не было людей, значит я и не подвёл вас.
— Вот как… — закурил старик, глянув на запястье, показав стальные часы. — Время 21:32. Ты весь день добирался до магазина. Просрал смену… Знаешь что, иди к чёрту. Я взял тебя на работу только из-за твоих покойных родителей, — Хэнк покрестился, — земля вам пухом, ребята, но ваш сынок — это головная боль…. Всё, вали из магазина и больше не приходи.
— Но…
— Никаких «Но»! — рявкнул Хэнк. — Развернулся и вышел. Разговор окончен.
— А деньги? — я чуть снизил тембр голоса.
Хэнк, затушив сигарету в переполненной пепельнице, глянул на меня недобрым взглядом. Массивной рукой он достал из-под стола пару купюр и отправил их в полёт ближе ко мне.
На секунду я обрадовался, но когда купюры попали в мои руки… я погрустнел.
— 700 Джей? Это шутка?! Моя рабочая ставка 50 Джей в день. Сегодня ведь последний день месяца. Вы должны мне 1450 Джей.