Один за другим они проскользнули в щель приоткрытой двери на улицу.
Когда Трой выскользнул следом за Гэлли, рядом с ними на дороге с грохотом остановилось такси. Его задняя дверь резко распахнулась, и наружу быстро выбрался дядя Юлион, яростно сверкая глазами. Его живот вздымался, от белой бороды сыпались искры, как от волос тети Элли, а глаза представляли собой голубые колодцы, в которые не хочется заглядывать.
Все трое прижались спиной к стене дома, и Гармони кое-как сумела изобразить слабую улыбку:
- Привет, Юлион.
Голубые глаза-колодцы сверкнули на нее:
- Я разберусь с вами чуть позже. Со всеми вами.
Юлион склонил голову, прислушиваясь к воплям, доносившимся из дома.
- Орион теперь там с ней, не так ли? – сказал он и добавил для таксиста: - Ждите.
К крайнему облегчению Гэлли, он прошел мимо нее прямиком в дом, пригнув голову в дверном проеме, и дверь захлопнулась за ним.
- Бежим! – сказала Гармони. – Спасаемся в мифосферу!
Глава 11
Они побежали. Гармони повела их на другую сторону дороги и вдоль по ней, пока они не оказались на круто поднимавшейся прямо к горам аллее между домами. Гэлли была в таком ужасе, что, как только аллею окружили влажные гранитные валуны и пучки вереска, развила скорость кометы и помчалась вперед, в то время как Трой и Гармони пытались догнать ее.
- Подожди! – задыхаясь, крикнула Гармони. – Смотри, куда идешь, Гэлли!
Гэлли было всё равно, куда она идет. Единственное, чего она хотела – спрятаться где-нибудь от дяди Юлиона. Она взлетела по крутой каменистой тропе, несколько раз резко повернула, пока вокруг нее не начал собираться под порывами ветра сырой, белый – и о, счастье, мешающий видеть! – туман. Она немного замедлилась, чтобы не потерять остальных.
- Деревья! – неистово произнесла она больше самой себе, чем кому-то еще. – Я хочу деревья, чтобы спрятаться в них.
- Он может разнести все деревья, - выдохнул Трой.
- Деревья – где-нибудь, где находятся Флейта и Скрипка, - упрямо повторила Гэлли и побежала дальше.
Туман – теперь очень густой и по-прежнему сдуваемый вокруг нее порывами ветра – начал темнеть, как если бы наступала ночь. «Ну, мы ведь только что ужинали», - подумала Гэлли. Она побежала дальше наверх – в становящийся всё более темным и синим туман, где ей показалось, будто впереди над головой вспыхивают полосы заката.
В своем ужасе она почти не заметила деревьев, добравшись до них. Сначала Гэлли уловила их запах. «Сосны, - подумала она. – Смоляной, острый запах. Слава Богу!» Странно, но полосы и вспышки стали теперь ярче, и у них тоже был запах. Древесный дым.
Тут ее остановила Гармони, схватив за плечи.
- Помедленнее, Гэлли! Думаю, мы здесь на по-настоящему опасной нити. Надо быть осторожными!
Гэлли поняла, что они стоят на сухой траве в густом сосновом лесу. В туманной почти темноте сосны выглядели как громадные черные конусообразные формы, разбегающиеся во всех направлениях. У большинства из них были большие нижние ветви, пригибавшиеся до самой земли. Но впереди наверху определенно что-то горело, и давало достаточно света, чтобы Гэлли разглядела, насколько густыми, зелеными и колючими были эти нижние ветви.
Впереди через тропу легко и упруго пробежали несколько фигур, похожих на длинноногих собак.
«Волки! - подумала Гэлли. – Если не хуже!» Она едва смела пошевелиться.
- Видишь, что я имела в виду? – прошептала Гармони.
- Что за шум? – спросил Трой.
Это был крик, но в то же время пение – очень плохое, нестройное пение, как будто женщины в большом хоре решили каждая исполнять отдельную песню так громко, как только могут. Шум, кажется, спускался к ним по склону. Там звучали вопли радости и вопли чего-то худшего.
- Ай-о! Ай-о! – пели хоры.
- Ох, - произнесла Гармони. – Думаю, это Менады.
По какой-то причине дедушка никогда ничего не рассказывал Гэлли о Менадах, но спрашивать, кто они такие, не пришлось. Они появились сразу после слов Гармони, озаренные ослепляющим множеством трескучих сосновых факелов. Это была орда безумных женщин в лохмотьях – кричащих, поющих, изображающих голоса кошек, собак и орлов, танцующих и скачущих, спускаясь по холму. Их распущенные волосы развевались. Все были забрызганы кровью, некоторые – покрыты ею с головы до ног. Запах, какой мог бы быть в мясной лавке, где кто-то разлил бочку вина, и густой потный запах грязных женщин внезапно перебили запах древесного дыма от факелов.
Гармони взяла Гэлли и Троя под руки и нырнула вместе с ними под свисающие ветви ближайшей сосны.
- Не двигайся, Трой, - прошептала она. – Они убивают мужчин.
И они убивали. Гэлли не смогла противиться искушению вытянуть палец и отодвинуть одну из колючих ветвей. Первым же, что она увидела, была женщина, несшая на шесте бородатую мужскую голову. Кровь от головы текла по шесту, капая на лицо и руки женщины и шлепая в ее смеющийся рот.
- Смотрите, что у меня есть! Смотрите, что я сделала! – вопила женщина.
Она плакала столько же, сколько смеялась. Слезы прочерчивали в крови на ее лице белые дорожки.
Подошла другая женщина с гигантским глиняным кувшином вина и плеснула его в лицо первой женщины.
- Выпей! – крикнула она. – Утопи свое горе!
Кто-то позади этих двоих завопил:
- Здесь мужчина! Слушайте, все: мужчина! Я чувствую его запах. Он под тем деревом!
В следующую секунду вся кричащая толпа ринулась к сосне, где прятались Трой, Гармони и Гэлли. Факелы шипели, задевая иголки. Вино рекой лилось сквозь нависающие ветви, и дюжина липких окровавленных рук протянулась через них, чтобы безошибочно вцепиться в Троя. Его схватили за волосы, за рубашку и за руки – даже за ноги – и вытащили на открытое пространство.
- Разорвать его! Разодрать на кусочки! – кричали женщины.
Гармони кинулась следом за Троем и схватила его сзади за рубашку.
- Нет! Не надо! Остановитесь! – закричала она. – Вы не должны! Он – тот, кто построит великий город Трою!
Гэлли бросилась за ней и попыталась помочь отбить Троя, но к этому моменту несколько женщин держали его за руки и тащили каждая на себя, словно перетягивали канат. Трой закричал.
- Помогите! – завопила Гэлли. – О, пожалуйста, кто-нибудь, помогите!
- Бесполезно, - произнес кто-то, появившийся рядом с Гэлли. – Теперь, когда они его схватили.
Гэлли повернулась и увидела тонкие белые волосы – мертвенно-бледные в свете факелов и забрызганные кровью. Волосы обрамляли некрасивое розовое лицо.
- Марсия! – воскликнула Гэлли, обнимая ее. – О, Марсия, я так рада вас видеть!
Бледные брови Марсии приподнялись:
- Весьма необычно. Никто никогда не бывает рад видеть меня.
- Я рада. Пожалуйста, помогите нам спасти Троя.
- Но я не за этим пришла, - возразила Марсия. – Я здесь, чтобы сказать тебе: твоя мама – одна из этих пропитанных вином женщин. Она здесь наверху. На холме. Пошли.
- Но Трой… - произнесла Гэлли.
Она чувствовала себя так, словно ее раздирают на части – почти как Троя. Она посмотрела на него, обнаружив, что теперь он сопротивляется, пиная голени женщин и брыкаясь в попытке освободить руки. Но всё больше и больше кричащих женщин наваливалось на него – и на Гармони тоже. Другие женщины, смеясь, высоко держали факелы, осеняя борьбу дикими мерцающими тенями.
Марсия угрюмо и критично понаблюдала за битвой и пожала плечами:
- Они схватили его. Единственное, что может отвлечь их – если кто-нибудь бросит в них золотое яблоко.
- Что ж вы раньше не сказали? – ахнула Гэлли, бешено расстегивая карманы. – У меня есть три – где-то.
Наконец, она нашла яблоко на ощупь – пластиковое и легкое как перышко – и вытащила его. Когда Гэлли замахнулась для броска, оно потяжелело и начало испускать сильный аромат живого яблока – столь же сильный, как запах вина, крови и древесного дыма. Гэлли со всей силы швырнула его в мешанину дерущихся женщин. Оно пролетело по дуге между огней, сияя чистым ярким золотом, и ударило в чью-то спину.