— Да, не всем везёт, как тебе, с первого раза, — с лёгкой завистью, но без злобы заметил Юхан.
Вообще, вчера стало окончательно известно, что примерно из тысячи двухсот округов, где были конкурентные выборы, в двухстах победитель будет определяться во втором туре.
Меня, разумеется, позвали для разговора с Игнатьевым. Главред, переглянувшись с Сергеем, явно дал ему понять, что пора переходить к сути дела.
— Сложно у нас с этой бумагой, Анатолий Валерьевич, — наконец заговорил Игнатьев. — Глянцевая, матовая — всё на вес золота. Мы вроде бы и деньги нашли, а вот достать — проблема. Инструкции, лимиты, предписания…
Я слушал, удивляясь. Казалось бы, в СССР с его многочисленными ЦБК должно хватать всего, а вот поди ж ты — хороший мелованной бумаги не достать. Дефицит, оказывается, не только на потребительском уровне.
Мы с Костяном, не теряя времени, налегли на меню, заказывая блюда, будто соревнуясь, кто больше съест. Видели бы это люди с недавнего собрания, которым я так вдохновенно втирал про важность строгой спортивной диеты! А мой организм, кажется, вообще плевать хотел на диетические принципы. Молодой, голодный — он просто требовал еды. Да не абы какой, а что-нибудь повкуснее.
Люля-кебаб, сулугуни, пхали, форель на гриле — всё это появлялось на стол под одобрительные улыбки официанта. Костя и вовсе заказал такое количество хачапури и шашлыков, что Юхан Ааре, наблюдавший за нами с лёгкой улыбкой, не выдержал:
— Советские чемпионы знают толк в обеде!
— Молодой организм! — пожал я плечами, жуя кусок сочной рыбы. — Ему энергия нужна, чтобы кубинцев и немцев побеждать!
— Значит, из Сеульской сборной только вас двоих взяли в сборную в Норвегию? — перевел разговор на другую тему Игнатьев, изучая нас с явным интересом.
— Ну, состав там будет экспериментальный, — ответил я. — Да и турнир не самый сильный. Хотя мне попались соперники непростые.
— Это кто? — Сергей вопросительно вскинул брови.
— Кубинец Лемос Хуан Карлос и Торстен из ГДР, — перечислил я.
— Торстена знаю, — оживился Игнатьев. — Крепкий парень, дисциплинированный. А вот про этого кубинца… впервые слышу. Думаю, ничего серьёзного, у них молодёжь сейчас сырая, опытных боксёров не осталось.
— Сырая? — усмехнулся я, ловя себя на мысли, что Сергей понятия не имеет, кто такой Лемос. А ведь этот «никому не известный» парень через три года возьмёт олимпийское золото. Хочется сказать, но зачем разрушать уверенность Сергея?
— Ну да, — продолжал Игнатьев. — Кубинцы сильны, когда на Олимпиаду приезжают. Но тут, думаю, их можно брать, — уверенно резюмировал он.
Я кивнул, понимая, что рассказывать о своих послезнаниях нет смысла. Пусть пока считают, что шансы у меня стопроцентные.
— У тебя фингал зреет под глазом, — недипломатично заметил эстонец, прислушивающийся к нашей беседе.
— Это какой-то пьянчуга его в глаз сегодня ударил! — моментально сдал меня узкоглазый друг.
Глава 5
— Костян, — возмущённо смотрю на Цзю, но тот и ухом не ведёт, продолжая игнорировать мои попытки пробить его взглядом.
— О, эта история достойна того, чтобы поднять тост! Анатолий пытался помочь несчастному избежать аварии, но тот всё равно ухитрился пострадать! — оживился главред и добавил, обращаясь ко мне: — Ну, надо признать, с чувством долга у тебя всё в порядке — не бросаешь людей в беде! Правда, с такими методами помощи… В общем, предлагаю выпить за судьбу и за тех, кто с ней не соглашается!
Мужики подняли рюмки с водкой, а мы с другом — с соком. Эти ребята явно не промах: начинают пить уже с обеда, но при этом умудряются обсуждать серьёзные темы. Эстонец, Юхан, вообще прямолинейный до безобразия — смотрит на главного редактора, как кот на сливки:
— Валерий Георгиевич, а что если мне к вам в эстонский филиал? Возьмете? У меня и опыт, и желание есть!
Но главред, кажется, привыкший к подобным напорам, отвечает уклончиво:
— Филиал? Это идея. Ну что ж, Юхан, я обдумаю это. Но не люблю обещать с бухты-барахты.
Игнатьев, не желая оставаться в стороне от разговора, заговорил с той уверенной интонацией, которой обычно пользуются люди, у которых уже всё схвачено:
— А у нас завтра старт! Издательство полностью готово. Первый рабочий день, а дальше только вперёд. Всё: и команда, и оборудование — на высшем уровне!
Он говорил с таким энтузиазмом, что казалось, сейчас развернёт на столе диаграммы и графики, чтобы подкрепить свои слова.
— Только дайте нам бумагу — и будем рвать!