Этот пробел следовало устранить. Можно было бы позвонить в Москву и расспросить Меркулова. Может, у них в прокуратуре есть что-нибудь об этой популярной в определенных кругах личности?
Я взглянул на часы. Куда сейчас звонить... В Москве только семь утра. За окнами там сплошная темень. Метель и мороз одновременно, если верить сводкам погоды.
Все-таки надо поспать. Это не я себе сказал, а мой организм заявил об этом. В школе Реддвея были специальные тренировки для быстрого засыпания. В то утро они мне не понадобились: уснул мгновенно, как камнем ушел в воду.
Хозяин «шестерки» сначала не хотел открывать дверь, все глядел в глазок, и тогда Грязнов выталкивал на передний план Володю Фрязина, как более благообразного, более внушающего доверие. Потом хозяин расхрабрился и решил проверить Володины документы через дверную цепочку.
Вот запугали человека, подумал Грязнов, входя вслед за Володей в квартиру. Хозяин вздрогнул, увидев его, перевел взгляд на Володю, но ничего не сказал.
Грязнов мрачно оглядывал прихожую — тесную и заставленную всяким хламом.
Наконец вышла и хозяйка — она что-то жевала, поправляя халат, расходящийся на ее обширном бюсте.
— Вы только не обижайтесь, но вот у наших соседей тоже так пришли поздно в форме, документами перед носом помахали, а после все ценное вынесли. И еще хозяина заставили помогать...
— Мы не обижаемся, — сказал Грязнов. — Я сам, когда дома торчу, если позвонит кто, требую документы показать, потом в отделение звоню, проверяю, служат ли там такие и посылали ли их ко мне с обыском без санкции прокурора...
Володя не выдержал и фыркнул.
— Вам смешно, — поджала губы хозяйка, перестав жевать, — а вот у меня на работе...
— Потом, — прервал ее Грязнов. — Потом расскажете. А сейчас другое мне скажите: вы машину, когда ее вам вернули, помыли?
— А как же! — воскликнула хозяйка, не давая мужу вставить слова. — Я сама всю ее перемыла, только коврики не вытрясла.
Коврики не вытрясла — спасибо и за это.
— Мы хотели бы осмотреть вашу машину еще раз, — сказал Володя.
Хозяин с важным видом стал надевать свою теплую куртку прямо на пижаму.
— Ты хоть штаны Надень! — сказала жена. — Подождут тебя.
— Подождем, — подтвердил Володя.
Машина стояла рядом с подъездом. Володя пропустил Вячеслава Ивановича вперед. Стал светить ему фонариком.
Грязнов начал, кряхтя, осматривать коврики и педали машины.
Вот он — след. Не очень заметный и очень уж большой. Кровь засохла и совсем незаметна на буром резиновом коврике для ног.
Если убийцу ждали, то он сел либо рядом с водителем, либо на заднее сиденье. Не на место же водителя.
Володя напомнил ему про отпечатки кроссовок на лестнице. Странно немного: в такой холод — и кроссовки...
— А ты не стой, — наконец сказал он Володе. — Мы как договорились? Снимай отпечатки пальцев. С ручек, стекол... Конечно, это надо делать с понятыми, да уж столько времени прошло... Много потом на ней ездили? — спросил он хозяина.
— Еще ни разу, — ответил тот. — Все недосуг. К теще бы надо. Приболела теща.
— Теща подождет, — сказал Грязнов. — Поймет, если сможете ей объяснить. Скажете, что вашей машиной воспользовались преступники...
Хозяин присвистнул и понимающе кивнул. Нельзя — стало быть, нельзя. Он понимает. Хозяин машины даже сделал шаг назад и чуть в сторону, выражая таким образом почтение к занятию Грязнова и Фрязина.
— А вы нам в общем-то и не нужны, — сказал ему Володя. — Сами справимся. Не беспокойтесь. Машину запрем и ключи занесем.
Хозяин послушно двинулся к подъезду.
— Дисциплина, — сказал Володя, глядя ему вслед. — Что-то такое было в его биографии, как вы думаете?
— Ты руль пудри, ручки, а не мне мозги, — проворчал Грязнов. — И вот что: посвети-ка на педаль. На всякий случай... Мало ли.
— Думаете, он сам сел за руль? — удивился Володя.
— Ничего я не думаю. Но исключить такую возможность не могу. Тем более что эта мадам, похоже, педали тоже не протирала...
Грязнов кряхтел, снимая засохшую грязь с педалей. Вряд ли это что-нибудь даст. Но вдруг пригодится. В их деле никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь.
Через полчаса они закончили.
— Как думаешь, пальчики у тебя проявятся хоть чьи-то? — спросил Грязнов, вылезая из машины.
— Хозяев наверняка, — ответил Володя. — А коврик, значит, берем? На нем следы?
— Гаишники могли наследить... — вздохнул Грязнов. — Это называется отсутствием взаимодействия разных родов войск.