Савон с тоской поглядел на него, потом на остальных, но подчинился. Пирон показал ему, как делать перехват и как держать баланс. Минут через пятнадцать стало получаться — даже Стальф одобрительно кивнул. Но как ни старался Савон, искр из посоха не вызвал и покалывания в руках не ощутил.
После этого Пирон отобрал посох у Савона и вручил его Раину.
— Давай ты. Как делать видел?
— Ну да.
Раин начал крутить, но у него никак не получался правильный перехват, посох все время вело в сторону. Не дождавшись результата, Пирон вручил ему отодранный от дерева более менее прямой сук и сказал тренироваться с ним, а посох вручил Калею.
У того получилось с первого раза — вращение, но не колдовство. Понаблюдав за упражнением, Пирон кивнул — достаточно, мол.
Следующим посох взял Феликс — получилось у него куда хуже, чем у Калея, но и не так скверно, как у Раина. Ни искр, ни даже дыма — несмотря на явное старание.
Следующим был Павол. Вращал посох он хорошо, с координацией у него все было в порядке. Однако — с тем же результатом, что и Калей.
После посох опять перекочевал к Раину, но тот сразу взялся неправильно и чуть не запустил им в Стальфа. Пирон махнул на него рукой, посох отобрал и ушел вместе со Стальфом.
После их ухода все некоторое время молчали.
— Как вы считаете, он поверил? — спросил, наконец Савон. Голос его немного дрожал.
— В твою историю и второклассник бы не поверил, — безжалостно откликнулся Феликс. — Хотя, справедливости ради, ничего лучше и мне бы в голову не пришло. Уж слишком все… неожиданно вышло.
— И что теперь делать? Нам всем?
— Не знаю. Он нас всех подозревает.
— Он нас всех подозревал изначально, — сказал Феликс. — Думаю, что с подачи Рика. Мы слишком сильно от них отличаемся. Вспомните — поход к могильникам, гороскопы, неожиданные знания… поводов понять, что мы не те, за кого себя выдаем было предостаточно.
— Ну сейчас-то случай того… вопиющий, — мрачно сказал Павол.
— Нам на руку то, что никто из нас в колдуны не годится. Что, кстати, весьма странно.
Раин прокашлялся.
— Вообще-то я, похоже, гожусь, — тихо сказал он. Потом, глядя на ошеломленные лица друзей пояснил. — Когда я начинаю вращать у меня, ну… покалывание идет. И довольно сильно. Я просто не захотел это раскрывать… зачем-то.
— Тогда вообще ничего не понятно, — заявил Феликс. — И между нами теперь разница проявляется, причем все больше и больше. А ты дурак.
— Почему?
— Потому, что обманул Пирона. Это же вскроется. И явно не пойдет нам на пользу.
— Не обманул я. Не получается у меня эта гимнастика. Я-то тут при чем?
Калей поднял руку.
— Погодите-ка вы. Есть более важный повод. Стальф — колдун. Вы это понимаете?
— Нет. Объясни.
— В этом мире есть колдовство!
— Мы это давно знали. Со времен битвы.
— Но мы-то думали, что оно привнесено. Что им обладают только пришельцы… ну, как мы. А как оказалось, все не так. Местные — тоже.
— Хмм, — протянул Феликс. — Надо понимать, что колдовство-то он смог продемонстрировать только с посохом, который… который скорее атрибут игры, а не здешнего мира.
— Но мы-то, которые в некотором смысле сами атрибуты игры — этим посохом воспользоваться не можем!
— Не факт, — упрямо возражал Феликс. — Может, если поупражняемся еще… Хотя, наверное, это не суть важно.
— А что важно?
— Важно то, что события несутся одно за другим. И случай Стальфа это… да блин, если мы, например, придем в Эфу и найдем там кучу артефактов — и всеми ими смогут воспользоваться Пирон, Стальф, а в перспективе Рик и… да все. Это ж перевернет этот мир!
Все замолчали. Наконец Феликс тряхнул головой.
— Ладно. Не на похоронах. Надо сейчас ложиться, отдохнуть. Утро вечера мудренее. И знаете, что я еще вам скажу…
Все воззрились на него.
— Подозревали нас давно. Мы сами давали к тому поводы, ведь так? Однако — сейчас мы на пути в Морию, куда и хотели.
— Ты к чему это вообще? — спросил Павол.
— И дальше так будет. Ну что с нами сделают Стальф и Пирон, пусть даже завтра еще что-то выяснится? Казнят, по законам военного времени? С чего бы? Лояльность свою мы им подтвердили — и в бою участвовали, и жизнью рисковали. Вон, у вас двоих именные мечи, а Калей сколько дирмонцев положил в Пригорье? Я, что уж тут скромничать, вообще сейчас персона неприкосновенная. Сейчас мы идем наравне со всеми. И дальше пойдем. Разве что против Пирона выступим — но мы ж не собираемся этого делать, правда?
Все закивали — кроме, как ни странно, Калея. Он лишь посмотрел на всех своими голубыми глазами. Они едва ли не светились.