Первым вызвался идти Фоли, его обвязали для страховки веревкой и он, кряхтя, влез в каменную треугольную дыру.
Сверху проход казался узким, но гном поместился в нем легко. Первые несколько метров он проехал медленно, стараясь упираться ногами в стенки, но потом упираться стало не во что, и он заскользил вниз, скрываясь из виду. Но ехал недолго — веревка ушла в проход самое большее метров на пять, как оттуда послышался голос:
— Нормально. Давайте сюда, можно без веревки.
Последние слова прозвучали невнятно, так как проход с треском закрылся, перерезав веревку и едва не отхватив руку Гонду.
— Вот дела, — покачал головой Пирон. — Хотя сделано мудро. Если все туда спустимся, то закрыть проход будет некому.
Он посмотрел на Савона, который раздраженно пинал столик. Тот немного потерпел, но потом проход снова открылся.
— Живо, — прикрикнул Пирон и в проход один за другим устремились Гонд, Гесиор, Феликс, Гер, Вусс и Мирт. После южанина туда сунулся было Калей, но Пирон придержал его за плечо. И вовремя — проход снова закрылся. Прошло около минуты, прежде чем Савон смог снова его открыть.
— Пошел, — Пирон толкнул Калея, следом за ним в неизвестность отправились Павол и все остальные. Раин оказался последим в этой партии — проскользив по проходу как по детской горке, и воскресив в памяти заплыв к нижней водной станции, он закончил недолгий спуск на каменных плитах. Тело отозвалось привычной болью, но скорее по инерции — высота была всего-то в ладонь, при всем желании не стукнешься.
Его в темноте кто-то подхватил и оттащил в сторону.
— Не торопитесь, сейчас там проход еще раз откроют, — проворчал Раин, ткнувшись в чье-то плечо носом.
Наконец, послышался шум — из прохода сначала выкатился Пирон, потом Савон, и последним — Стальф, с жезлом в руках, в окружении веселых голубых огоньков. Сразу стало светло — все заозирались, в надежде на новые гномские чудеса.
С ними, однако, было не очень. Они находились в большом и высоком, но при этом совершенно пустом зале. Глазу не за что зацепиться — только две полосы сложного геометрического орнамента по стенам.
— И куда это мы попали? — громко спросил Пирон. Гер и Мирт уже исследовали все, что можно было исследовать и стояли у дальней стены. Их вид ясно говорил, что докладывать им нечего.
Пирон кивнул Калею, тот вытащил свою последнюю по времени карту и напряженно уставился на нее. Повертел ее, потом провел пальцем вдоль края клубка проходов, среди которых скрывался и тот, что бы им нужен.
— Видите, тут прямо.
— Ну, в целом да. Можно сказать, что прямо.
— Значит, здесь.
— С чего ты решил? — влез Феликс. Фоли и Гонд уже тоже обследовали все, что можно было и с удрученными лицами подошли к нему.
— Там не было никаких других больших помещений, — объяснил Калей. — Это я точно помню.
— А как попасть туда?
— Не знаю, — мрачно сказал картограф. — Этого не помню.
— Вспоминай, — спокойно сказал Пирон. Потом повернулся к Савону. — Может, вы тоже посмотрите?
По лицу Савона было непонятно, что он об этом думает. Тем не менее, он встал и прошел вдоль стены. В паре мест даже попробовал споткнуться — но пол был гладкий, без стыков, и при этом совсем не скользкий и сделать этого ему не удалось.
Пирон вздохнул и посмотрел на Стальфа. Тот сидел у стены, прикрыв глаза. Жезл легко лежал в его ладони.
Видимо, почувствовав взгляд командира, старик посмотрел сначала прямо перед собой, потом на Пирона.
— Пробить стену будет трудно, — сказал он. — Хотя попробовать можно, конечно. Опасность в том, что можно обрушить потолок. Хотелось бы обойтись без этого.
Пирон кивнул — конечно хотелось бы, потом глянул на гномов. На невысказанный вопрос ответил нахохлившийся Гонд.
— Тайные проходы тут могут быть, но к ним должен быть какой-то ключ. Такой, чтобы… — сформулировать какой именно гном не смог и просто махнул рукой.
— Насколько часто пользовались этими помещениями?
Гонд отвечать, похоже, не собирался, так что отдуваться пришлось Фоли.
— Теми, что мы прошли недавно — часто, — ответил он. — Это их домашние мастерские, склады, кладовые и все такое. Этим залом — трудно сказать. Его назначение мне не очень понятно. Он слишком высокий. Но при этом его не увеличивали и не уменьшали в размерах, то есть он сразу был таким. Для чего — ума не приложу.
Больше выказываться никто не хотел. Пирон посмотрел на Калея, тот продолжал, что-то бормоча про себя, колдовать над свитками.
— Эта комната, — сказал он, уловив, что все внимание переключилось на него, — как раз для того, чтобы можно было в разные места попасть. Это как пересадочная станция. Вот так я вам скажу.