Я записал расчёты и еще раз прогнал моделирование. Получается, что левая рука в восемнадцать тридцать на северном кресле.
Всё.
Я закрыл все файлы и пошёл в душ.
*
Уни’Тоу встретил меня дружелюбным рыком:
– Мой дорогой хуманс, я знал, что ты сегодня придёшь!
Я посмотрел на старого ксенза и выдавил вежливую улыбку:
– Не подох еще, жалкое подобие преоза?
Трёхметровый насекомыш для своего возраста выглядел довольно сносно. Жвала еще не покрылись сеточкой трещин, а фасетчатые глаза блестели как у молодого. Лапы всё так же оставались коричневыми, и брюхо еще не потемнело.
Букмекер раскрыл жвала, показывая подобие улыбки. Старик уже давно разменял четвёртый десяток, но на покой явно не собирался. Как я понял, его работа закончится, если контору накроют федералы. Но, пока, Уни’Тоу исправно платил дань и жил в своём подвальчике на краю мегаполиса. Интересно, а он сколько раз в неделю смотрит своё благополучие?
Я хмыкнул и прошёл в привычные двери игрового зала. Сегодня несколько столов пустовало. Оно и понятно, мало кто рискнёт играть в новолуние. Хотя, Пик’Орн уже ожидал за шестиметровым громоздким круглым столом, нетерпеливо постукивая верхней правой лапой по игровому полю. Проклятый ксенз сидел на восточном кресле. Ну, посмотрим.
Дик, на старом месте у стойки, приветственно поднял стакан с каким-то желтоватым пойлом. Я кивнул в ответ и подошёл к Пик’Орну. Ксенз после вчерашней игры лишился шести Медов. А ведь каждый шарик, это чистейший феромон. Без него ксенз не сможет пройти обновление, и просто лопнет в своем экзосклете. Только это вещество способно смягчить крепчайший хитин, позволяя ксензу вырасти.
‒ Как твоё? – усаживаясь на северное кресло, спросил я.
Пик’Орн опустил голову и хлопнул по одной из лап:
‒ Пока не лопнул.
Я поднял левую руку, демонстрируя протез:
‒ Как тебе мой маникюр?
Ксенз приподнял жвала, показывая улыбку.
Поначалу мы с ним друг друга ненавидели. А вот после четвёртой игры он меня зауважал, хотя ненависть никуда не делась.
‒ Ты мне всё-таки скажешь свой дополнительный пункт? – спросил он.
Боковым зрением я заметил, как напрягся Дик. Поставив стакан на стойку, он медленно подошёл к нам.
‒ Не думаю, что ты сможешь его учитывать, – усмехнулся я.
Ксенз сжал лапы:
‒ Хуманс, я ведь всё равно узнаю.
‒ Дорогие друзья! – громко сказал подошедший Уни’Тоу. – Сегодня я буду у вас судействовать. Голо ваших предыдущих партий очень хорошо разошлись по сети.
Мы с Пик’Орном посмотрели на старика. Кто-нибудь из нас сегодня лишится жизни или Медов, а ему лишь бы нажива. Жвала соперника отчетливо скрипнули в наступившей тишине.
‒ Итак, первоначальный взнос – два пальца и шесть Медов, – как будто ничего не произошло, сказал Уни’Тоу. – Ставки могут повышаться по желанию игроков, вплоть до предела. У ксенза – это все Меды, у хуманса – это всё тело.
Ксенз без своих феромонов проживёт от силы пару дней, а потом…
Я позволил надеть на пальцы правой руки по ремню. Соперник достал из небольшой сумки шесть Медов.
Нам выдали по пять игровых костей.
‒ Готовы? – напряжённо спросил судья.
Я взглянул на часы: восемнадцать тридцать.
‒ Да.
Проклятые кости! Проклятая Игра!
Паника привычно сдавила грудь и уверенно сжала нутро.
Бросок.
Кости с тихими щелчками застучали по чистому столу. Замерли.
Ладони предательски вспотели.
Уни’Тоу наклонил голову и пробормотал:
‒ Да, Сергей, что-то ты просчитал в своём благополучии.
Противник приподнял жвалы в улыбке и уверенно метнул свои кости.
‒ Чёртов снегопад! – воскликнул он, увидев расклад.
‒ Да и Луна еще подпакостила, – добавил я без ухмылки.
Ксенз стукнул кулаком по столу:
‒ Ненавижу этот ваш спутник!
Игровой стол привычно стал преобразовываться: выросли двадцатисантиметровые стены по периметру, обозначились несколько озер и деревьев. По-ходу, это макет долины озёр.
‒ Место сражения – долина озер, – прокомментировал судья. – Можете ставить свои ульи и войска.
Я развернул сенсорник и начал расставлять жалкие двадцать тысяч ксензов. Повезло, что мелкоты из всего количества только пять тысяч, а остальные Имаго. Так что, против тридцати тысяч, из которых десять – преозы, у меня еще оставались шансы на победу.
‒ Приготовиться, – сказал Уни’Тоу.
Я торопливо расставил десант и активировал игру.
На столе разом появились наши ульи и армии трёхсантиметровых воинов. На лобовую атаку я поставил тринадцать тысяч. Соперник же, не скупясь, выстроил аж двадцать пять.