– За камень я заплатила, – я показываю ему пакет, – Больше ничего не должна, Прощай.
– Чао, крошка.
Ладно, ничего не поделаешь. Надо набраться терпения, это всё, что мне сейчас нужно.
И фонтан.
Я сажусь на мраморный парапет и протяжно вздыхаю. Некоторые в вирте считают этот жест наигранным, поскольку дышать здесь необязательно, но чем ещё земное существо может выразить невысокую, но уже ощутимую долю отчаяния?
И тут я вижу его.
Наши взгляды встречаются, и я немедленно вскакиваю.
Судя по всему, между нами прошла сложная химическая реакция, ибо я понимаю, что умру сию же секунду, если не поглажу этого кота.
Обычно особей моего пола и возраста сводят с ума человеческие младенцы, но меня определённо штырит от котов.
Этот кот – всем котам кот. Он белый, с раскидистыми усами и огромной рыже-полосатой кляксой, которая напоминает седло на его мягко изогнутой, словно стог сена, спине. Он настолько пухлый, что, должно быть, в него входит не одна, а три миски корма за раз. Мои пальцы тонут в его меху и шкуре как в тесте, пока не нащупывают заветные мырчательные рецепторы, и наружу не вырывается знаменитая версия «ом» кошачьего мира, великая мантра существования.
– Благословен тот, кто приласкает кошку в Ультхаре! Счастья тебе, отказавшаяся от Имени и Формы!
Я быстро нахожу автора фразы и коротко, но вежливо кланяюсь. Местный резчик по дереву, судя по поленцу в его руках, покрытому затейливыми узорами.
– Это ваш кот?
– Мой. По правде сказать, он только что соизволил выжрать кувшин сливок, и я удивлён, что после такого подвига он выдвинулся на улицу. Неужели побоялся наказания? Едва ли этот обжора ещё чувствует мои шлепки, будь благословенны его августейшие складки.
Я тепло улыбаюсь:
– У меня самой… Точней, у моего носителя такой же. Может быть, самую малость стройнее.
– Значит, Ультхар рад вам вдвойне.
– Я признательна городу за гостеприимство. У меня здесь дело.
– Ага… – он без тени задней мысли осматривает меня, – Ищете запретное место?
– Кадат.
– О, в самом деле?.. Не самое хорошее пристанище для путника.
– Пусть так. Вы знаете кого-нибудь, кто смог бы указать мне дорогу, продать карту или… Я не знаю, Ультхар ведь один из крупнейших торговых центров!
Мой новый знакомый задумчиво скребёт подбородок, покрытый тёмно-русой, аккуратно постриженной растительностью. Его мыслям тихонечко подпевает кот.
– Никто не ходит в Кадат, – наконец, изрекает резчик, – Боги сновидений капризны и зачастую непредсказуемы. Жрецы, желающие им служить, бредут через Пустоши и никогда более не возвращаются обратно.
– Откуда в таком случае они знают дорогу? – продолжаю допытываться я.
– Их провожают птицы цвета небесной лазури. Этих птиц ни с чем не перепутаешь, – взгляд резчика становится мечтательным, – Говорят, эти птицы умирают на подходах к Кадату, но до последней минуты продолжают на него указывать. Поразительная преданность месту, которого так и не увидишь, верно?
– Ага… – я отчего-то ёжусь среди солнечного дня, – Спасибо большое за помощь.
– Удачи в поисках, – он выходит из калитки и берёт кота на руки, – Быть может, ещё увидимся… Одиннадцать.
Узнал меня, надо же. Впрочем, сумасшедших, решивших поискать Кадат, можно по пальцам пересчитать.
Я возвращаюсь к фонтану. Песенка кота звучит у меня в голове, сливаясь с журчанием водяных струй. Мне хочется творить – и я отдаюсь на милость фантазии, подозревая, что в кошачьем городе не написать рассказ про кошек будет настоящим моветоном.
Комментарий к Конфигурация шестьдесят вторая
Рассказ:
https://ficbook.net/readfic/11866564
========== Конфигурация шестьдесят третья ==========
Этот день настолько невероятен, что я едва заставляю себя в него поверить.
Ибо он спокойный.
Сегодня в святилище и его окрестностях так тихо, что временами можно услышать размеренное и глубокое дыхание кетцаля, приросшего спиной к городу. Порой на пустынных переулках можно уловить отражения его древних мыслей, не похожих ни на что другое. Это дрёмы тех времён, когда мир сновидений ещё был молод, но зверь стар и слеп, поэтому творения его сознания практически утеряли форму, и их так же тяжело прочесть, как и крошащийся полуистлевший папирус.
Однако присутствие его снов придаёт городу особый, ни с чем не сравнимый шарм.
Раз есть такая возможность, я обхожу свои владения. После этих гонок туда-сюда, эвакуации и прочего этот ритуал стал так редок, что я выполняю его с почти что ребяческим восторгом. Дома хорошо. Какое счастье, что он уцелел.
Голем с энтузиазмом составляет мне компанию в экскурсии по Шпилю, однако наотрез отказывается идти на улицу. Обострение домоседства, ничего не поделаешь, её личная реакция на стресс путешествия. Реплика провожает меня до порога и ласково виляет хвостом мне вслед.
Пространство колышется. На мою протянутую руку приземляется немного нелепая галка с узловатыми пальцами и торчащим в разные стороны оперением. Это от Лилит, она принесла письмо.
Я даю птице стейк, и, пока она его терзает, разворачиваю лист бумаги.
«Кали, дорогая,
Слухи о твоём путешествии на кетцале достигли Диса. Внезапно ты стала у нас желанным гостем, как-никак, ты от религионеров драпала. Так что Вельз не возражает, если ты будешь заглядывать время от времени. В связи с этим у нас с ним перемирие, быть может, я ещё выдрессирую его на положительную реакцию… Правда, очень скоро я снова покушусь на стены города (ты меня знаешь, я не могу жить без своего творчества и ора моего дражайшего муженька).
Антилопа жива и здорова, скачет по просторам нашего мира и передаёт тебе привет. Я задумалась над тем, чтобы сделать саркозуха – очень нужен крокодил с длинными лапами. Так и вижу, как шикарно он драпает от охранников с куском плоти в широченной пасти… А ты представляешь?
Расскажи мне, как там на новом месте? Как там Голем и ваша с ней доля «священного Ничто»? В порядке ли носитель?
Скучаю по тебе и мечтаю показать список новых проектов. Готова даже переступить через себя и пошляться с тобой по нашей библиотеке. Думаю, найдём и о чём потрещать.
Полагаю, если бы Саргатан мог, он бы тоже передал тебе привет.
Целую твои прекрасные тёплые плечи.
С нежностью и восхищением,
Твоя Лилит»
После прочтения я по привычке втягиваю запах тлеющих углей, исходящий от бумаги, и принимаюсь за ответ. В лёгкий день и пишется легко… Только бы не сглазить, не хочу выполнять капризы Твари Углов. Вообще, уже сворачивая письмо в трубочку, я понимаю, что сегодня у меня перерыв, и я не намерена с ним расставаться. А потому надо валить, пока меня не нашли. Вот только…
Я снова разворачиваю ответ и добавляю: «Кстати, дорогая, у меня странный вопрос. Не знаешь ли ты демона-асуру по имени Руйн? Если знаешь, передай ему, что его до сих пор ждут в замке близ территории раттов и он до сих пор любим. Не спрашивай. Я пожизненный шиппер, ты в курсе. В любом случае буду очень тебе признательна (как и, теоретически, эти двое)».
Исполнив свой долг и проводив галку, я иду на пляж.
Сумеречное море нынче спокойно, пляжную полосу словно причесали гребешком, уложив кое-где плоские, словно блюдца, розоватые и бежевые ракушки. Правда, подойдя ближе, я замечаю вмятины на искрящейся кремниевой глазури. Метрах в десяти от берега высовывается любопытная округлая мордочка, и я узнаю своих гостей.
Пляж облюбовали шелки – тюлени-оборотни. Я узнала о них из легенд северных народов, но мне и в голову не приходило, что они могут появиться на берегу безо всякой причины. По всему выходит, что они пришли просто так.
Из воды выползает молодой самец, и, сбросив пятнистую шкурку, превращается в статного молодца с пышными усами. Его карие глаза мерцают от любопытства, это глаза весёлого и жизнерадостного существа.