Мелкий говнюк и интриган! И ему только десять. Что из него вообще вырастет?
– Пойдём, справимся насчёт лошади, – предложил Бенька. – Уезжать надо отсюда, мало ли что.
Но Алёха почему-то медлил. Не нравилось ему, что Бенька как-то странно оборвал разговор. Да и перспектива снова сесть верхом не радовала. Очень.
– Что ты слышал?
– Неважно, – отмахнулся тот. – Пойдём покупать лошадь.
– Да погоди ты! – Алёха вскочил, даже схватил Беньку за плечо, совсем забыв, как тот реагирует на прикосновения. – Ты… может, не знаешь. Барон погиб, и граф… граф погиб тоже. Там, в конюшне, когда мы прятались, хозяин трактира говорил. А ты, наверное, просто разговор не расслышал.
Это было жестоко – так сообщать мальчику о смерти близкого ему человека. Но Бенька только кивнул, не расплакался. Наверное, привык, с замиранием сердца понял Алёха. Когда сначала отец, потом мать…
– Орнели очень расстроится, – только и сказал Бенька. – Потому что… друзьями они с графом, конечно, не были, но с детства друг друга знали.
– А как же свадьба? – обалдел Алёха.
– А что свадьба? – и Бенька улыбнулся вдруг открыто и искренне. – Так, как мои отец и мать, по любви, это же не всегда бывает…
Алёха счёл за лучшее просто кивнуть. Как он ни скверно знал историю, но о браках по договорённости помнил. Ни хорошего, ни плохого, так… как будто сейчас – в его мире – все браки были исключительно по любви.
– Моя мать тоже по любви замуж вышла, – признался он.
– Вам можно, – равнодушно сказал Бенька. Ни тебе радости, ни удивления. Не пацан, а робот какой-то. Временами.
– Так все-таки, что ты слышал? Бенька! – тряхнул его Алёха. – Эй, я ведь должен тебя защитить! Ты помнишь?
– От этого не защитишь, – сухо парировал Бенька и удивлённо попросил: – Пожалуйста, называй меня полным именем.
– Как скажешь, – хмыкнул Алёха, но пацан уже выскочил в дверь, и не оставалось ничего другого, как тащиться следом и пытаться вспомнить это самое имя. Он его всего один раз и слышал же!
Вызвался защищать? Взялся за гуж, как говорит бабушка Ида.
Бабушка, бабушка, мама, Сергей, Бенька, знаете ли вы, как сейчас хреново вашему внуку, сыну, пасынку, брату? В прямом и переносном смысле хреново, и лучше уже вряд ли станет, если вообще не убьют…
С окошками было бы проще. Да, как в игре. Что собираешься сделать? Тогда будет так. Но здесь никаких окошек не предлагалось. Больше было похоже на… игру с нулевым счётом, вспомнил Алёха. Ту самую, когда перед тобой игровое поле, тебе выдаются фишки и кубик, кидаешь кубик, делаешь ход. От тебя совсем ничего не зависит, никакое решение. Только количество выпавших очков, да и то весьма условно. Вот сейчас ему повезло, его даже повысили. Или нет? Может, напротив, не повезло? Как узнать? Горшок выносить перестанет? Ну, хоть и это, что называется, хлеб.
Помыться бы ещё. И побриться, а то самому аж противно. Как бомж Семеныч, который бутылки во дворе собирал…
Итак, Беньку везли в столицу, знать бы ещё, для чего, но, видимо, Бенька и сам был не очень-то в курсе. Или слышал что-то такое, что категорически ему не понравилось.
Глава тринадцатая
Бенька уже беззаботно выбежал на улицу, а Алёхе прямо на пороге дома пришлось проявить вежливость и посторониться: пропустить трёх мальчишек. Самый младший – возраста Беньки, старшему – лет четырнадцать, вид у них был уморённый и грязный. Наверное, где-то работали, есть пришли…
Беньку Алёха нашёл возле разноцветных роз. Там же был и Амарек: то ли окучивал свои посадки, то ли выдёргивал сорняки.
– Нет у меня коня, господин Карш, – говорил Амарек, не поворачиваясь к Беньке. Тому это, видно, не нравилось – по недовольной мордахе Алёха читать уже научился. – Только вон старый мерин, а нашего-то коня отдать не могу.
– Сколько хочешь за мерина? – спросил Бенька.
– Пять оров, – помедлив, сказал Амарек, и его глаза хитро блеснули.
– Заплати ему, – велел Бенька, обернувшись к Алёхе. – И снаряди.
– Кого?
– Лошадь! – Бенька даже повысил голос. И тут же с ехидцей добавил: – Или ты и это забыл?
Алёха с готовностью закивал головой, но это не помогло: Бенька не обратил на его ужимки внимания. Вот тоже теперь новая забота… А ведь ещё эти оры. Знать бы, что это такое. Но раз Бенька велел – значит, они есть в мешочке?
– Далеко вам? – спросил Амарек, выпрямляясь. – Как бы мерин-то… того, не околел по пути.
Бенька, очевидно, откровенничать не хотел, потому что указал на грядки – на них легла тень, и розы тянулись за солнцем, меняя цвета, – и спросил: