Свэггер представил себе, как американская мамаша – типичная представительница среднего класса из субурбии – притворяется коренной багдадкой, кутается в одеяния правоверных и понимает, что в любой момент этот маскарад могут раскрыть, а саму ее – изнасиловать, избить, даже лишить жизни и что за ней к тому же гоняется военная полиция, от которой ничего не скроешь. Она снова и снова платила за свои ошибки, не раз была поймана, но каким-то чудом выжила. Боялась она лишь одного: что не сумеет отомстить за смерть сына.
Наконец она вышла на бывшего капитана Второй штурмовой бригады, искалеченного взрывом снаряда авиационной пушки. Тот нуждался в средствах для поддержки семьи и таил злобу на командиров, из-за которых влачил жалкое существование.
Его звали Азиз, и он кое-что знал. Может, не все. Может, совсем немного. Тем не менее он поведал ей про специалиста со стороны.
– Явился непонятно откуда, – рассказывал Азиз. Денег он не взял. – Его нашло командование бригады. Говорили, что он искусно управляется с винтовкой. Потом забрал у нас лучших стрелков, лично у меня – двух отменных специалистов из отряда подрывников, – и увез, а куда – не знаю. Куда-то, где учили стрелять из винтовки. Не штурмовой, а снайперской.
Всего их было двадцать два человека. Когда они вернулись, у каждого была русская снайперская винтовка Драгунова. У того снайпера имелся план действий, он ходил со стрелками на разведку, готовил пути отступления. Большой профессионал. Учил их такому, до чего сам не додумаешься. После взрыва морпехи отступали в безопасное место, но от снайперов было не спрятаться. Те изучили все потенциальные укрытия, рассчитали дистанцию, сделали необходимые поправки, пристрелялись. Поэтому морпехи, сами того не ведая, оказывались в зоне поражения. Снайпер открывал беглый огонь, убивал нескольких человек, а потом исчезал, не дожидаясь, когда американцы придут в себя и начнут отстреливаться. После каждой такой вылазки стрелок залегал на дно.
– Специалист старой закалки, – кивнул Боб. – Неплохо знал свое ремесло.
– Томми вел наблюдение за периметром. Как мне сказали, у него было предчувствие. Он дежурил на крыше многоквартирного дома, где устроили патрульный штаб Третьего батальона. Ему поручили выискивать снайперов. Каждые несколько минут он менял позицию, сдвигаясь на пару футов вправо или влево. Если долго сидеть на одном месте, тебя заметят, и все, ты пропал. Но…
– Понимаю, вам непросто об этом говорить.
– Но кем бы ни был тот человек с «Драгуновым», он знал все наперед. Знал, где окажется Томми. Устроился под определенным углом к цели, понимая, что рано или поздно Томми появится на этом месте. Прицел винтовки был настроен на нужную дистанцию, и сам снайпер показал себя человеком исключительной дисциплины. Лежал в засаде без движения, слившись с винтовкой, и ждал, ждал, ждал, пока жертва не появится в прицеле, а когда Томми вышел на позицию, тут же выстрелил. В голову. Мгновенная смерть. В затылке дыра, под левым глазом – черное входное отверстие, совсем маленькое, размером с монетку. Вот и все. За голову морпеха была назначена награда, и, кто бы ни стрелял, тем вечером он неплохо подзаработал. Может, это сделал пришлый снайпер. Может, он положил премию себе в карман или сдал деньги в общий котел, не знаю. Не имеет значения. Это он виноват, это он все устроил, явился на чужую войну и научил их тому, чего они сами не узнали бы. Обеспечил подготовку и спланировал убийство моего Томми. Он не защищал свою страну, он джихадист, а это совсем другое дело. Он должен за все заплатить, ведь именно из-за него коэффициент смертности среди американских солдат за два месяца вырос с двух целых четырех десятых до девяти целых шести десятых на тысячу. Всего погибли двести сорок пять человек, около пятидесяти получили ранения.
– Странно, что так мало раненых. Обычно все наоборот. На десять раненых приходится один убитый. Думаю, ему неинтересно было просто вывести противника из строя. Он учил своих стрелков бить наверняка.
– По словам капитана Азиза, ему не нужны были раненые. В Коране говорится, что неверного надо убить, а не ранить. Этот снайпер – глубоко верующий человек.
Она продолжила свой рассказ. Корпус морской пехоты вызвал аналитическую противоснайперскую группу, и специалисты пришли к выводу, что всех солдат застрелили по одному и тому же шаблону. Никакой импровизации. Любые случайности исключены. Все строго по учебнику. Стреляли всегда в промежутке с шестнадцати до восемнадцати часов, используя в качестве прикрытия автомобили – на улицах было полно разбитых машин, – после чего отступали по прямой, в ближайший дом, где можно было отсидеться.