Я начинала злиться. Злиться, потому что он не мог понять элементарного. Злилась на себя, потому что не могу обидеть человека. Даже сказав ему простую правду.
Руки Картера сжимаются в кулаки, что его костяшки пальцев белеют. Губы стягиваются в полоску, в глазах чистое презрение. Я вздрагиваю.
- Она должна знать. По крайней мере, так она будет мучить себя саму, гадая, что случилось. Ты хочешь, чтобы она страдала?
Я учащенно дышу, не могу подобрать слов. Не могу ясно мыслить. Рано или поздно правда всплывет наружу. Она узнает сама, прочитав в какой-нибудь газете или увидит в том же самом телевизоре.
Я мотаю головой, замечая, какими глазами на меня смотрит Картер.
Я ведь сделала с ним практически тоже самое. Бросила его, не сказав ни слова.
Выдыхаю, медленно закрывая веки. Картер часто дышит. Он знает, что я виновата. Я тоже чувствую укол совести.
Начинаю немного продвигаться к парню ближе, хватая его за запястье. Браслет, который я ему подарила, все ещё был на нем. В целости и сохранности.
Немного погодя, замечаю ещё одну особенность на его коже. Маленький, еле заметный шрам возле большого пальца.
- Прости... - начинаю я, осекаясь, когда чувствую, как грубая кожа дерёт мою. Перевожу глаза на Картера и хмурюсь. - Что это?
Картер смотрит отрешенными глазами на меня. Либо он не хочет говорить, либо я не достойна этого. Конечно, кто я вообще такая после того, что с ним сделала, верно?
Чейз осторожно выворачивает руку и убирает себе на колено. Он смотрит за горизонт, голос практически еле слышен, когда он начинает говорить.
- Я разбил стекло в окне и дверь, когда был ещё дома. Тогда я узнал, что отец погиб. Его зарезали какие-то ублюдки, оставив истекать в муках и одиночестве. Я ничего не хотел тогда, кроме как разбить что-нибудь. Почувствовать боль. Я приехал в этот город... - Картер замедляется, будто сдерживая свой нрав. Он приехал сюда для чего?
Я склоняю готову, сбитая столку. Картер качает головой и один локон падает ему на лоб. Закатный лучик игриво перебегает по его волосам, к глазам и подбородку.
- Чтобы попасть в команду и получить кубок. Тогда я смогу все исправить, Эйви. Я смогу изменить свою жизнь и жизнь матери. Я заставлю, чтобы мои родители гордились мной, - уверенно сказал он.
В голове считаю, какой день это был, когда мистера Чейза не стало. Он был душой компании, добрым и очень доброжелательным мужчиной.
Каждый раз, когда я до поздна засиживалась у них дома с Картером, он всегда покрывал нас, говоря моему отцу, что я останусь у них, а утром он сам отвезет нас в школу. Либо придумывал что-нибудь иное. Но что бы он не говорил, отец верил ему. Без проблем.
Он воспитал хорошего сына. И в любом случае гордился бы им.
Я сглатываю ком в горле. Сил нет, чтобы подняться. Горло саднит. Картер в раздумьях. Надо ли говорить сейчас?
- Когда это произошло? - надломленно спрашиваю я.
Картер поворачивает на меня свои серые глаза со взглядом, полным печали и разбитого сердца. Он качает головой, постоянно бегая глазами, как загнанный в угол заяц.
- В тот день, когда ты уехала.
Моё сердце уходит в пятки. Я начинаю дрожать. Многое, что случилось за эти недели, я хочу ему объяснить. Это была не моя идея.
- Отец отправил меня сюда. Не я была инициатором уезда. Картер, мне хотелось остаться. Я говорила ему об этом, но разве он слушает? Нет. У меня не было возможности написать тебе, а когда я пыталась тебе позвонить на телефон, он был вне зоны действия. - Я молчу, собирая все по кусочкам.
Картер глотает ртом воздух. Ветер развивает наши волосы, вдыхая в наши тела новые жизни и веру. Мне нравилась плохая погода, потому что она напоминала мне о былых временах.
- Прости меня...
Он резко поворачивается на меня, испепеляя взглядом. В его кармане звонит мобильник, на что парень хмурится. Когда смотрит на экран, цокает языком, нервничая. Взгляд Чейза меняется на извиняющийся.
- Извини, мне нужно идти на тренировку.
Я отпускаю его, хотя внутри все протестует. Мне не хочется навязываться и выглядеть стервой. Верно ли я поняла то, что увидела в его глазах или это мои фантазии?
Он уходит, а я так и продолжаю сидеть на поле, усыпанном сплошными маками.
Вдыхаю, мысленно обвиняя себя за то, что сделала. Нужно было стоять на своём, несмотря на кровные узы.
Скрип двери заставляет поднять голову, итак уже тяжелее свинца. Шанти выбегает на крыльцо и показывает на телефон в её руке.
- Эйвери, скорее сюда!
Я подрываюсь с места, торопясь так сильно, что несколько раз падаю.