— Я сотру память о нем с твоей кожи.
Он выдернул простыню из ее рук, и она оказалась перед ним обнаженной, как и прошлой ночью, ее глаза были полны желания, и все, о чем он мог думать, было то, что он чертовски хотел этого — ее страсти, ее тела и ее души.
Он схватил ее за ягодицы, приподнимая, и ее тело прижалось к нему без его руководства. Это была молчаливая капитуляция, знак того, что она хотела этого так же сильно, как и он. Его губы прижались к ее губам, и жар расцвел внизу его живота, заполняя пах, пока он не стал твердым и отчаянно хотел быть внутри нее. Он был в бешенстве, и его тело вибрировало от желания, подгоняемое вязкими руками Персефоны, царапающими его кожу головы, дергающими за волосы. Он низко зарычал, прижимая ее к столбику кровати, втирая свой член в ее мягкость. Он наслаждался тем, как ее рот оторвался от его, так что она могла задыхаться, когда он прижался к ней, покрывая поцелуями ее шею и плечо, пробуя на вкус. Он был без ума, а она была заклинанием, контрактом, который он выполнял бы бесконечно, если бы это означало, что она будет такой каждый день до конца его жизни.
Моя возлюбленная, подумал он. Моя жена, моя королева.
Он замер, почти произнеся эти слова вслух, а затем пошевелился, опуская ее на кровать. Он стоял над ней, тяжело дыша, и она посмотрела на него снизу вверх, удивленная, но такая же красивая и чувственная, как всегда, ноги раздвинуты, груди твердые и полные. У него было два варианта, он мог взять ее или оставить ее, и вслед за ее статьей он почувствовал, что лучше всего уйти, потому что единственное, что будет ждать их по ту сторону этого, — это печаль.
Через мгновение он выдавил из себя свирепую улыбку.
— Что ж, тебе, наверное, понравилось бы спать со мной, но я тебе определенно не нравлюсь.
Он едва заметил ужас на ее лице, прежде чем исчезнуть.
Она была права — он был ублюдком.
Глава XVIII
три луны
Аид стоял перед оккультным магазином, известным как «Три Луны». Именно там Геката уловила запах магии, используемой на верфи Посейдона. Рядом с ним была Геката, которая выглядела как член культа, одетая в черный шелковый плащ с капюшоном. Они оба смотрели на изображение на витрине магазина — полную луну в обрамлении двух полумесяцев. Это был символ Гекаты, и у него было множество значений, ни одно из которых не было представлено человеком, который управлял магазином — Василисом Ремесом, Магом.
Маги были смертными, которые, как правило, практиковали черную магию и плохо, часто создавая хаос, который Гекате приходилось подавлять.
— Скажи мне, что ты привел меня сюда, чтобы проклясть этого смертного, — с надеждой сказала Геката, взглянув на Аида.
Губы Аида скривились.
— Только если ты будешь очень хороша.
Он прошел мимо нее и вошел в магазин. Как только он это сделал, над головой раздался колокольчик, и откуда-то из темноты донесся голос:
— Буду с тобой через минуту!
Аид и Геката обменялись взглядами.
— Отличное обслуживание клиентов, — прокомментировала она и начала осматривать магазин, морща нос на ходу.
— Это место воняет темной магией.
Аид тоже чувствовал этот запах. Пахло горелой плотью и чем-то… металлическим. В магазине было темно. Большое окно с символом Гекаты было покрыто темной
краской. Единственным источником света служили черные свечи разной высоты. Аид мало что знал о колдовстве, но он знал, что эти свечи обычно использовались для
защиты, что заставило его задуматься, от чего именно Василис Ремес нуждался в защите… ну, кроме них.
С другой стороны, возможно, Маги держали магазин в темноте, чтобы скрыть хаос. Это была развалина, заставленная ящиками с камнями и кристаллами всех форм и размеров, книгами, которые были разложены неорганизованно и засунуты во все открытые уголки. Там были колдовские куклы и атамы, флаконы с маслами и прахом, и…
— Голубиная кровь, — сказала Геката.
Аид посмотрел на богиню, которая несколько мгновений назад была в другом конце комнаты. У них было соревнование, которое продолжалось несколько лет. Выигрывает тот, кто первым подкрадется и напугает, и получит приз в день победы.
Он приподнял бровь.
— Я знаю, что ты пыталась напугать меня.
— Сработало? — спросила она.
Аид наклонился еще немного, намеренно говоря: — Нет, — прежде чем вернуться к ряду флаконов, кивнув в сторону того, в котором была красно-черная кровь.
— Для чего это используется?