1.1 Новая жизнь
Это удивительно, но я всё утро умудрялся каким-то образом избегать людей, хотя сказать о том, что я проявлял осторожность - сильно преувеличить. В общем, можно было бы решить, что мне безумно везёт, если бы не комичность ситуации. Кажется, я собирался думать? Забудьте. Мысли эту обитель дурости, конечно же, посещали, но далеко не такие, какие хотелось бы. По сути, я мог бы попытаться вернуться домой, но каким образом, не представлял, да и что-то мне подсказывало, что сделать это будет не так-то просто. Впрочем, я привык искать во всём положительные стороны, поскольку если много паниковать, то можно и умом тронуться, а тут-то и адекватных представителей теневого мира не жалуют. Так вот, о положительном. За всю свою недолгую жизнь я не так уж много и путешествовал. По сути, дальше соседнего города меня нелёгкая не заносила. Родители никогда не брали меня с собой, а я и не навязывался, зная, что мои хотелки на их мнение никак не повлияют. Теперь, в перспективе, с одной стороны, вырисовывались приключения, которые моим погодкам и не снились, с другой - задница оказывалась в безвылазной опасности, стоило мне только принять правила игры. Однако, волей-неволей, я во всё это уже влип, но, опять же, чуйка подсказывала, что с минимальными потерями я могу выйти именно сейчас. Кто не рискует, не пьёт шампанское? Знаете, а ведь я терпеть его не могу! Но вместе с тем не имею ни малейшего понятия о том, что требуется делать в таких случаях. Да, чёрт возьми! На ОБЖ такому не учат. Я знаю только экстренные номера, но ещё ни у кого не заметил сотового. А ещё эта одежда, словно я попал на какой-то тематический фестиваль. Я и сам в ней был, к счастью или сожалению, и никак не мог свыкнуться с новыми ощущениями. А ещё меня ужасно пугали мои руки. Потому что я помнил их совсем не такими. И я боялся коснуться ими своего лица, но ещё больше боялся увидеть своё отражение. Если я, конечно, вообще отражаюсь. И одновременно меня сжигало дикое любопытство. Я хотел знать о новом себе всё, хотел вычислить предел своих возможностей. Знания действительно могли бы помочь мне, но я не мог доверять никому, а потому их получение становилось весьма проблематичным. День был утомительно длинным. Пару раз я погружался в дрёму, не заботясь о том, что на меня может кто-то наткнуться. Я всё никак не мог свыкнуться с мыслью, что вот оно, солнце, только руку протяни. И получи ожоги всевозможных степеней. А ещё я не мог понять, считаются ли вампиры живыми или уже нет? Ведь внутренне я никак не изменился. И если это тело всё-таки не моё, то что произошло с его обладателем? Ближе к ночи нашёл себе уютную каморку для сна, правда, пришлось малость ломануть дверей, и в этом плане моя силушка приятно удивила: прошлый я провозился бы намного дольше. И нет, ничем подобным я раньше не промышлял. Ну... Если только пару раз. Насвистывая незатейливый мотивчик на манер «А нас не догонят», я продвигался не то по складу странного вида, не то по фиг его знает ещё чему, пока не наткнулся на хлипкого вида сторожа. Он был болезненно худ и чрезмерно стар, ассоциируясь у меня с доживающим свои последние деньки псом. Свет его не менее древнего фонаря коснулся моей фигуры, обличая чужое присутствие. А я даже как-то и не подумал спрятаться и теперь был так просто замечен. Дед порывался было засвистеть, но тут в голове словно что-то переключило. В одно мгновение я оказался возле старика, перекрывающим ему доступ к кислороду до тех пор, пока тот, наконец, не обмяк. Аккуратно, но довольно спешно, опустил сторожа на землю, попутно убеждаясь в том, что не переусердствовал. Теперь в моём распоряжении оказалась всего пара десятков секунд (и не спрашивайте, откуда я это знаю, всё равно не вспомню), которые я решил потратить с максимальной пользой - обчистить чужие карманы. И нефиг так смотреть, мне сейчас нужна любая наличность, а совестью я никогда не страдал! Сторож был пуст. Удалось реквизировать лишь довольно свежую, судя по запаху, газету, но в тусклом освещении мало что получилось разглядеть, да и времени на это не было. Я выбрался из здания ровно в тот момент, когда раздался старческий кашель, прижимающим к груди свой единственный трофей. В пьяном свете фонаря знакомые буквы складывались в незнакомые предложения. Каюсь, на инглише я спал, потому грустно сейчас оглядывал маленькие чёрные буковки, что уже успели в паре мест смазаться: «А газетка-то дешёвая!». Однако расстроился я довольно рано, ведь чем больше всматривался, тем больше понимал и не понимал одновременно, о чём идёт речь. Огромный, на одну пятую всего текста, заголовок вещал про таинственные беспорядки в городе, а узкие колонки смотрелись весьма уныло. Я не сразу заметил дату, а когда заметил, стало не по себе. «Sunday, July 1, 1900», - ошибка? Или я так сильно попал? Тогда писец котёнку... вернее, мне. Размышляя в не слишком радужном ключе, я так и брёл по мрачным улочкам Лондона. Да и делать, собственно, было нечего. Разве что лечь и умереть, но это-то всегда успеется. Вторым вариантом было напиться, однако вряд ли бы мне кто-нибудь сейчас налил, а потому я продолжал своё бесцельное брожение, ловя себя на мысли, что уж дальше игнорировать крутящий живот было уже невозможно. Но ведь мне же не придётся убивать? Эх, и как меня так угораздило? - Эй, мистер! Наличность для особо в ней нуждающихся имеется? - пискляво-хамский голос вывел меня из своеобразного транса. Подняв глаза, обнаружил перед собой тройку местных аналогов гопников или же, наоборот, золотой молодёжи - кто их разберёт. Ребята явно выглядели на порядок лучше грязного и рваного меня и, судя по всему, откровенно скучали, пока им, опять же, не попался такой грязный и рваный я... Впрочем, мой ответ им явно не требовался. Видимо, хотели покуражиться с бродягой, которого никто не будет искать, да прирезать потом. Иначе зачем один из них так судорожно сжимает в руке хищного вида тесак? Оружие прямо-таки прибывшее из сюжета ужастика. Ну ничего. Чем больше ножик, тем больнее на него падать? Не сказать, чтобы я не боялся. Но как только я ощутил направленную на меня агрессию, во мне проснулось что-то хищное. Я снова почувствовал тот запах, что был вначале, только более остро. И вдруг отчётливо осознал, чего хотел всё это время. Что меня так навязчиво и долго мучило. Я хотел крови. Более того, это открытие было воспринято мной с каким-то одухотворённым восхищением! Подростки думали, что в их руках теперь моя жизнь - я же считал наоборот. И имел на это все основания. Довольно улыбнувшись, направился напрямик к обладателю самого большого оружия. Ха, да у парня комплексы! Его шестёрки, тем временем, тоже в сторонке не оставались, выхватывая свои ножи, среди которых я заметил и кухонные. Улыбка сама по себе стала шире. Мне нравилась эта игра, хоть я где-то на задворках сознания и понимал, что что-то в моей реакции было неправильным. Оказавшись совсем рядом с парнем, прочитал в его тёмных глазах недоумение, а следом злорадство и лёгкое торжество. Не успел осознать, чем вызвано последнее. Резкий удар прямо в незащищённый бок выбил из лёгких весь воздух, а заодно и лишние на данный момент размышления. Наверное, это должно было стать для меня весьма болезненным, но я почти не почувствовал. Глаза затянулись красной пеленой - я ненавидел запах своей крови. Удивлённый гопник попытался выдернуть заст