«А завтра как-то подбросить карту в стол Торопова, — подумал он. — Иначе поднимется шум, и в конце концов я вылечу с работы. А не хотелось бы. Сперва надо понять, что происходит в этой чертовой клинике».
Он глянул на экран смартфона: время шло к полуночи. Пропущенных звонков не было. Да и кто мог ему позвонить? Мама еще не вернулась с отдыха, они разговаривали с утра. А надеяться на то, что Лера сменит гнев на милость, было глупо. Может быть, потом она ему наберет. Но не сегодня: наверняка спит после пережитого, успокоительного ей вкололи почти двойную дозу.
Костя снова взглянул на смартфон. Цифры электронного времени нехотя шевельнули хвостом, и стало минутой больше.
Бессильно закрыв глаза, он уронил голову на колени. Ожидание убивало.
Кое-как выдержав полчаса, Радонев встал и осторожно огляделся, скользя ладонью по перилам. Сухо. Сняв халат, завернул в него медкарту, перевязал рукавами для надежности. Получившийся белый сверток приторочил к ремню джинсов сзади. Подумав, снял тенниски, в которых ходил на работе. Бросил их с балкона. И невольно поежился, когда они шлепнулись на землю, и, отскочив от нее на добрых полметра, разлетелись в стороны друг от друга. А если он так шлепнется?
«Будь мужиком!» — разозлился он. И, резко выдохнув, занес ногу над перилами.
Стоило вытянуться во весь рост, встав спиной к улице, как откуда-то прилетел ветер. Надул рубашку, зашарил под ней холодными влажными руками, то ли обыскивая, то ли щекоча. От этого прикосновения возникло острейшее желание забраться обратно на балкон — пока еще было не поздно. Но Радонев подавил его, и, стиснув зубы, начал спускаться.
Последний раз он так лазил подростком — когда соседка-пятиклассница нечаянно захлопнула дверь и попросила его забраться в квартиру через форточку. Но там был второй этаж, и высота плёвая, и газовая труба под ногами. Здесь же — лишь квадратные прутья, огораживающие балкон.
Пришлось спускаться по ним, держась одними руками. Ноги болтались в пугающей пустоте, от которой цепенело всё тело. Хорошо хоть это оцепенение длилось лишь несколько секунд. Потом ступни уперлись в нижние перила. И оказалось, что дальше нужно либо раскачаться и прыгнуть на балкон третьего этажа, либо, балансируя, как канатоходец, присесть и схватиться за перила.
Но в любом случае — отпустить руки.
Он согнул колени и принялся раскачиваться. Запястья упирались в бетонную кромку балконного пола, от этого было больно, но он терпел, пытаясь всё рассчитать. И когда его тело в очередной раз качнулось вперед, разжал пальцы. Нелепо взмахнул руками, пытаясь за что-нибудь ухватиться. Темные зеркала балконного окна ринулись навстречу, ладони шлёпнулись о них, поползли вниз. Треснула ткань, и Костя зашипел от боли, когда левое колено ударилось о стену. Согнулся, потирая ногу. Под пальцами зияла дыра, но белые щегольские джинсы было не жалко — впрочем, как и расцарапанную кожу, на которой проступили капли крови.
Распрямившись, Костя осторожно тряхнул ногой. Боли не было. Уже хорошо — значит, можно спускаться дальше. Но сердце колотилось, как перепуганная птаха о прутья клетки, и он заставил себя сделать паузу. Вытер о рубашку повлажневшие от страха ладони, и глянул с балкона. Земля стала ближе. Белые тенниски, валявшиеся на газоне, уже не выглядели так сиротливо. И это приободрило его.
Радонев ощупал мягкий сверток за спиной: Лерина карта по-прежнему была там. Снова налетел ветерок, взъерошил его волосы. И Костя шагнул ему навстречу уже с большей уверенностью.
Зависнув над землей, он покосился вниз. До газона было метра четыре. Благо с его почти двухметровым ростом можно было надеяться на то, что при приземлении не переломаешь ног.
Когда газон прыгнул навстречу, Костя успел сгруппироваться, но всё равно земля больно долбанула о бок. По лицу хлестнуло мокрой травой, холодная влага мгновенно проникла сквозь одежду — но сейчас это даже было приятно, потому что доказывало: он жив и он, черт возьми, спустился!
Осторожно поднявшись, Радонев похлопал себя по бокам. Вроде цел. Но левая нога болит, и плечо снова ноет. А одежда выглядит так, будто он катался по газону, словно блохастая собака.
Зато смартфон в порядке.
Плоский экран посветлел от нажатия пальца, но Костя завис над ним, не решаясь набирать номер Лысого. Может быть, стоит сначала вернуться в «Велнесс», узнать — вдруг в приемный покой уже привезли мужа той дамочки? «Пойди, спроси, — ехидно шепнул внутренний голос. — Мол, не поступал ли кто богатенький, и обязательно со рвотой?.. Не дури. Ты там никто, а врачебную тайну они блюдут».