Кайл приподнял Делани и припечатал спиной к жесткому дереву. Сверху посыпались листья. Теперь ее опустевшие руки опирались на плечи любовника. Она чувствовала игру его мышц под рубашкой, пропахшей травой и потом.
Обвив ноги вокруг талии Кайла, она провела пальцами по рубашке и резко ее распахнула. Пуговицы отлетели. Ткань порвалась. Делани наклонилась к открывшейся волосатой груди и, укусив Кайла чуть выше соска, с ликованием ощутила, как внутри у него зарокотало от рыка. И укусила опять.
Потянув за волосы, Кайл запрокинул голову извивающейся перед ним искусительницы и, точно вампир, припал к ее шее. Кровь Делани превратилась в кипящую лаву.
Жадно покусывая хрупкое горло, Кайл продвигался к ее губам.
Скользнув пальцами по его черной шелковистой косе, Делани намотала ее на руку и заставила его замереть. Он впился в нее горящим взглядом зеленых глаз, оказавшихся совсем близко.
Она медленно слизнула капельку пота с его верхней губы, а он крепче сжал ее волосы.
Выгнув спину, Делани отстранилась от твердого дерева и прижалась к не менее твердому Кайлу. Между обалденным молотом и стойкой наковальней.
Они купались в зыбком мареве собственного тепла; загорелая кожа Кайла блестела от пота, его коса обвивала пальцы Делани, словно шелковая пряжа. Он ощутимо прикусил ее верхнюю губу, и у Делани перехватило дыхание, а потом довел ее до изнеможения, сглаживая боль языком.
Она обняла Кайла за шею и завладела его губами, наслаждаясь его вкусом и прикосновениями. Мышцы на его спине заходили, когда он еще приподнял ее, устраивая ловчей на их шершавой вертикальной постели.
Он целовал Делани с ненасытной страстью, вынуждая платить взаимностью. Придавленная его мощным телом, она всхлипнула от нетерпения, стоило набухшему члену коснуться ее обнаженной сердцевины.
— Когда-нибудь занималась этим у дерева?
— Нет. — Она едва могла говорить. — И если кто-то укусит меня за укромное местечко, я потребую от тебя утешительного поцелуя.
— Если кто-нибудь и укусит тебя за укромное местечко, это буду я.
Кайл вжал Делани в широкий ствол, припав грудью к ее напряженной груди. Очертил большими пальцами линию ее рта и, пристально глядя в глаза, приник к ее губам. Его язык терзал ее рот, посылая стремительный поток наслаждения в развилку ее бедер.
— Черт, — буркнула Делани, когда Кайл отстранился, чтобы вдохнуть, и решительно нашла его губы.
Кора царапала кожу, но Делани этого даже не замечала. Кайл навалился на нее всем телом, и окружавшая их листва слилась в размытое трепещущее пятно.
Делани слизнула влагу с его губ, пьянея от желания. Кровь в жилах пуще забурлила от прикосновения большой ладони к груди. Делани начала извиваться — соски стали слишком чувствительными и напряженными для столь деликатного обращения. Она выгнула спину, и Кайл сдавил пальцами тугой комочек ровно с той силой, чтобы партнершу бросило в дрожь.
Она взобралась чуть выше — ее голые ноги обвивали Кайла, а он прижимал ее к дереву. Каблуки ее ботинок впивались в его ягодицы. Делани почувствовала, как его рука скользнула вниз, чтобы ее поддержать. Кайл просунул палец в ее теплые, влажные глубины и, наклонившись, стал рьяно ласкать губами сосок. Она слышала, как в его горле тихо клокочет звериный стон; ее сердце бешено билось, а дыхание стало неглубоким и частым.
— Ты сказал… — Она старалась говорить без одышки, но не смогла. У Кайла были загребущие, умелые руки. Но их было недостаточно. — Ты сказал… жестко. Быстро… и сейчас!
Одним резким толчком он вошел в нее, наполнив до предела. Делани тотчас же вознеслась на вершину — Кайл даже ритм задать не успел. Она прильнула к нему и застыла, оглохнув и ослепнув. Казалось, ее запустили в космос, словно ракету.
— Ну и ну. Не так быстро, — сухо проворчал Кайл, изобразив недовольство, а затем его грудь вздыбилась, и он погрузился в Делани с таким напором, что у нее дух захватило. Она трепыхалась и тихонько скулила, но Кайл не сбавлял темпа.
И не успела она отойти от одного оргазма, как ее настиг следующий. Этот тянулся и тянулся целую вечность; Кайл двигался, и по телу Делани пробегали мелкие волны дрожи, постепенно слившиеся для нее в единый прибой.
Она отвечала в пылу животной потребности. Кайл вколачивал ее в дерево всей своей массой, словно хотел протолкнуть сквозь ствол. Она не могла ни думать, ни рассуждать, только чувствовать, только отвечать на голых рефлексах, словно дикарка.