— Хорошо, возвращайтесь через два дня. Я не только составлю характеристику, но и соберу под ней подписи тех коллег, кто, как и я, считает, что профессиональным врачом можно быть независимо от пола.
Попрощавшись с Сандерсом, Сандра выходит в больничный коридор, на несколько секунд замирая у двери и пытаясь собраться с мыслями. Сандерс прав: она проторчала в госпитале почти двое суток, приехав сюда сразу после заседания попечительского совета. Ошибся он только в её мотивации — Сандра не пытается выслужиться перед ним. Потому что в последнюю неделю всё отошло на задний план: и борьба за права омег, и проблемы в колледже. Сандра проводит всё своё свободное время в госпитале по одной простой причине — раненых на улицах Нижних кварталов привозят в «Милосердие». Понимает, насколько это глупо, даже ругает себя, мысленно повторяя, что именно с Коулом ничего не случится и её помощь ему не понадобится. Но каждый раз ноги словно сами несут её по привычному маршруту к серому зданию со светящимся красным крестом на крыше.
Сандра достаёт из кармана мобильник, сама не зная зачем — она не могла пропустить ни смс, ни, тем более, звонок. Но каждый раз та пара секунд, которые уходят на то, чтобы разблокировать экран, дарят ей надежду и как будто придают сил.
Домой?.. Сандра вспоминает небольшую квартиру, которую для неё сняли братья, и понимает, что не хочет туда возвращаться. Там же, где она желает оказаться больше всего, появляться нельзя. Подумав, решает, что поедет к Крису и Еве. Брат не станет задавать лишних вопросов, а Ева поддержит, потому что она переживает за Коула не меньше, чем Сандра.
Определившись, Сандра идёт в туалет — нужно хотя бы немного привести себя в порядок. Долго разглядывает собственное отражение в забрызганное подсохшими каплями воды зеркале. Может, и к лучшему, что Коул не видит её такой — с покрасневшими от недосыпа глазами, бледную и осунувшуюся.
Промокает лицо бумажным полотенцем, когда в туалет заходит пара знакомых медсестёр. И одна из них, заметив её, дружелюбно произносит:
— Там по душу Сандерса клиента привезли. С огнестрелом, всё, как вы любите. Можешь сразу в операционную бежать, там всё серьёзно. Сандерс с операцией тянуть не будет.
— Я уже ухож… С огнестрелом? — страх раскалённой иглой впивается в сердце, как только до неё доходит смысл услышанного. — Кого?
— Да одного из этих, которые войну на улицах устроили, — отзывается вторая медсестра. — Как же они надоели, перестреляли бы уже друг друга насмерть! На улицу невозможно выйти. И все, как на подбор — страшные, аж глядеть на них тошно. Этот вообще здоровый, как бык, и весь татуировками забит с ног до головы.
Сандра срывается с места быстрее, чем медсестра успевает договорить. В голове эхом отдаются последние слова: «здоровый», «забит татуировками». Расталкивая людей, попадающихся на пути, Сандра повторяет про себя, что это не может быть Коул, кто угодно только не Коул! Он же обещал, что с ним всё будет хорошо! Обещал!
Конечно, это не Коул. Сандра понимает это сразу, стоит увидеть мужчину, лежащего на каталке — его как раз завозят в операционную. Сандра пятится назад, пока спиной не утыкается в стену. С губ срывается истерический смешок, и ей приходится до боли прикусить палец, чтобы унять разбушевавшиеся эмоции.
Сандра не узнаёт себя. В какой момент она успела влюбиться настолько сильно, что теперь от одной мысли, что Коул может умереть, превращается в паникующую истеричку? Зачем, вообще, она в него влюбилась? Сандра ловит на себе вопросительный взгляд молодого анестезиолога, вспоминает, как он приглашал её на свидание… Почему она не влюбилась в него? С ним ей бы не пришлось уже неделю изводиться от страха, довольствуясь лишь редкими звонками и смс.
Сандра мысленно отвешивает себе отрезвляющую оплеуху, приказывая собраться. Коул обещал, что с ним ничего не случится, значит, так и будет. Достаёт мобильник, соблазн сделать звонок слишком велик. Сандра почти нажимает кнопку вызова, но в последний момент отдёргивает палец. Она же обещала ему не делать глупостей — не искать, не приходить в «Логово» или его квартиру и не звонить первой.
Сандра вспылила тогда — в их последнюю встречу. Говорила, что останется в «Логове» — она же врач, сможет помочь. Хотела быть рядом, наплевав на всё. Повышала на него голос, била ладонью по груди. Сандра просто не хотела его отпускать. Потом, когда она выдохлась и вновь могла слушать, заговорил Коул. Обнимая, крепко, настолько крепко, что Сандре было тяжело дышать, попросил: «Пожалуйста, детка, не усложняй. Я хочу быть уверенным, что ты в безопасности. Это лучшее, чем ты сможешь мне помочь».