– Тебе нужно отвлечься,– деловито распорядился Таши,– пойдём погуляем.
Они выползли из своей комнаты и направились по дорожке вокруг монастыря к площадке перед ступой, где как раз заканчивались приготовления к ритуалу. С горки мальчики могли видеть, как монахи приволокли большой медный чан для масла и начали пристраивать его на тагане над фигуркой демона, слепленного из чёрной смолы. Мешать занятым своим делом людям им совсем не хотелось, поэтому друзья решили обойти место ритуала по склону горы и подняться повыше, туда, где они частенько вдвоём встречали рассвет. Это была небольшая ровная полянка, расположенная на высоте двухсот метров над монастырём. Оттуда открывался замечательный вид на все окрестности, но монахи почему-то никогда не забредали в это место, наверное, у них было полно своих дел. А вот друзья давно уже облюбовали полянку, чтобы время от времени уединяться от своих тибетских сверстников.
Однако на этот раз судьба вмешалась в планы двух путешественников, лама, руководивший подготовкой к ритуалу, заметил праздно шатающихся монашков и быстренько нашёл им занятие. Таши отправился в главный храм за какими-то причиндалами для ритуала, а Санджея послали в библиотеку с поручением к одному из учителей. Такое распределение заданий было вполне логичным, с некоторых пор монастырская библиотека стала для Санджея родным домом. Всё своё свободное время он проводил именно в этом здании, у него даже было официальное разрешение от Ринпоче на то, чтобы читать древние тексты.
Для двенадцатилетнего мальчишки такое положение было весьма нетрадиционным, если не сказать, экзотичным, а всё началось с одного скандального происшествия, которое приключилось, когда ему только-только исполнилось восемь. Однажды лама, учивший бонским премудростям их класс в школе для монахов, отправился жаловаться на Санджея аж к самому лопо́ну. Нет, претензий к успеваемости ученика у него не было, тот легко запоминал тексты любой длины и сложности, однако настырный монашек совершенно не давал учителю спокойно вести занятия, всё время встревал с вопросами и замечаниями. Мало того, негодник ещё и позволял себе спорить с наставником.
Лопон выслушал расстроенного ламу и попросил Ринпоче, который в своё время распорядился судьбой двух сироток, разобраться с одним из его протеже. Вот так Санджей впервые оказался в гостях у своего будущего учителя. Разговор был долгий и очень интересный, причём для обоих его участников. После первой беседы последовали и другие. Через какое-то время мальчик с разрешения ламы перестал посещать занятия в классе и стал заниматься самостоятельно, учитель открыл для него доступ в библиотеку.
Вскоре Санджей стал частым гостем в жилище Ринпоче, Таши тоже время от времени посещал учителя вместе со своим другом, но в дискуссиях почти не участвовал, интеллектуальные упражнения были ему не особо интересны. Зато Санджей погрузился в древние тексты с головой и пропадал в библиотеке дни напролёт. Лопон поначалу возмутился нестандартным воспитательным методом Ринпоче, но после разговора с Санджеем согласился с его решением. Через некоторое время выяснилось, что мальчик обладает просто феноменальными способностями к языкам, и лопон даже подключил его к своей работе над словарём для перевода текстов с языка Шанг-Шунга.
Когда детки подросли, и пришло время для участия в монашеских диспутах, на Санджея тут же началась настоящая психическая атака, уж больно тибетских учащихся раздражал его особый статус. Но не тут-то было, загнать всезнайку в угол не удалось даже взрослым монахам. В итоге, тибетцы всеми силами стали избегать перспективы оказаться партнёром Санджея по диспуту. Одного только малыша Таши не смущало гарантированное поражение, он с готовностью подставлял свою бритую макушку под неотразимые аргументы своего друга и искренне радовался его победам.
Выполнив поручение ламы, Санджей решил задержаться в библиотеке. Гулять одному было неинтересно, а Таши, похоже, припахали помогать с ритуалом по полной программе. Для молодого монашка не было ничего более увлекательного, чем изучение древних писаний, так что лучшего способа отвлечься от приснившегося кошмара придумать было сложно. Санджей достал со стеллажа начатый пару дней назад текст и уволок его в свой закуток за шкафом, там у него было любимое место для занятий.
Прошло не менее двух часов. Мальчик так увлёкся, что не заметил, как за окном начало смеркаться. Вполне возможно, что он вообще пропустил бы начало ритуала, если бы ни голоса, внезапно раздавшиеся за стенкой его шкафа. Двое говорили на тибетском, причём для одного из собеседников этот язык явно не был родным, иностранец путался в словах и запинался. Его голос был Санджею незнаком, зато во втором говорившем он с удивлением узнал голос друга. Невольный свидетель затаил дыхание, его поразило то, с какой интонацией говорил малыш Таши. Создавалось впечатление, что беседовал не двенадцатилетний пацан, а вполне взрослый мужчина, при этом Таши явно доминировал в этом тандеме.