Напала тоска. Впору взвыть. Почему он изображает беспечность? Я за честность, а не за красивую ложь. О чем еще Квентин врет? Его забота искренняя или притворство после проведенной вместе ночи? Уж не жалеет ли? С тех пор он ни разу ко мне не прикоснулся, прикрываясь моим недомоганием. Поцелуи не в счет. Неопытные подростки и те демонстрируют больше страсти в невинных шалостях.
Цветочные боги! Да что со мной творится? Веду себя, как вчерашняя девственница, цепляющаяся за первого парня!
- Сегодня ты ночуешь у меня, - сказала вслух. С легкой небрежностью. - Во всех смыслах ночуешь.
- Хорошо, госпожа, - ответил он в тон, но в глазах танцевали смешинки. Я могла поклясться, что делали они это парами.
...Через три часа мы лежали в моей постели. Второй "раунд" не уступал первому. Квентин дал мне всѐ, что хотела, а я постаралась разобраться, что приносит наибольшее наслаждение ему. Теперь я ощущала себя обессиленной, но довольной. Правда, телом. В душе всѐ еще копошился червячок тревоги и сомнений.
- Что тебя беспокоит? - длинные пальцы робота провели по моим волосам.
- Не знаю, - пробормотала я.
- Знаешь, - не согласился он.
Я села, прикрываясь простыней. Говорить о серьезных вещах голышом странно.
- Я долго избегала сближения между нами.
- И теперь жалеешь? - спросил Квентин в лоб. Он предпочел разговаривать лежа.
- Нет. Хоть это и удивительно. Я не привыкла кому-то доверять и подпускать ближе определенной черты. Но сейчас меня пугает неопределенность. Ты легко выясняешь любое изменение моего настроения, а я не знаю, что происходит у тебя в голове. Чего ты ждешь от... Цветочные боги, я веду себя, как идиотка! Наверное, всѐ дело в безумии, что творится вокруг. Ощущение, что я на корабле в шторм, пытаюсь за что-то зацепиться, но не получается. И... и... Прости! Не стоило этого говорить...
В самом деле! Мало Квентину чокнутой Витты! И я туда же!
- Я всѐ испортила...
Сильные руки обхватили мою талию. Взгляды встретились.
- Ничего ты не испортила. Я тоже на том корабле. И ты - мой якорь.
Он не сказал почти ничего. Но в то же время так много.
Слова закончились. Остались поцелуи и новая порция ласк. А мне казалось, что силы закончились. Но Квентин точно знал, что это не так...
****
Проснулись поздно - около одиннадцати. Точнее, я проснулась. Любовник, не желавший меня будить, вышел из режима ожидания. Мы еще немного повалялись в постели,
обсуждая планы на ближайшие часы. Я не желала торчать в пентхаусе очередной бестолковый день, и Квентин со скрипом согласился на прогулку по набережной. Но при условии, что незамедлительно сопроводит меня домой при намеке на усталость или недомогание.
- Усталость? - я округлила глаза. - Не припомню, чтобы тебя волновал этот аспект сегодня ночью.
- Поэтому беспокоюсь теперь, - парировал Квентин и загадочно улыбнулся. - Тебе не помешают силы на следующую ночь.
Я засмеялась и прильнула к нему.
- Мне нужна эта прогулка, - я проникновенно заглянула в его глаза - живые, бездонные. - Не хочу, чтобы всѐ крутилось вокруг постели и сыскных дел. Мы же можем гулять, как...
- Пара? - подсказал он.
- Ага, - я кивнула, а сердце защемило. Вспомнилось, как он мечтал проводить время с Виттой на людях, а не только в угодном доме за дверями спальни.
- То есть, у нас свидание?
- Ты против? - спросила я настороженно.
- Нет. Просто оно у меня первое. Настоящее. Обычно всѐ всегда... - Квентин оборвал себя на полуслове, но я поняла, что он хотел сказать.
Обычно всѐ сводилось к сексу. Без романтических прелюдий. Контуженные особой программой дамочки жаждали лишь одного, и угодник предоставлял им желаемое.
- Ты знаешь, что я такое, - добавил он тихо. - И это делает всѐ... реальнее.
- Такое? - переспросила я глухо. - Не говори так. Никогда. В тебе больше человеческого, чем во многих людях, которых я встречала.
Он промолчал. Поцеловал в лоб. Но я чувствовала: мои слова смягчили тревогу.
...В столовой нас ждал завтрак из блинчиков с творожной и ягодной начинкой, запеченных яблок и фруктовых молочных коктейлей.