Он подумал еще пару минут. Их ему как раз хватило, чтобы перетрясти свою внутреннюю табель о рангах и каким-то образом втиснуть в нее меня. И в итоге он все-таки согласился. Умный, ммать. Всегда это знала.
Договорились в том плане, что мне передадут все полномочия на общение с гномаэ. Со всеми положенными ритуалами, подтверждающими мой новый официальный статус. Но и от рутины меня никто освобождать не собирался, раз уж сама напросилась. Кани тораи снова определил меня под начальство Каисси, как это было на Хрустальном, но теперь уже во внешнее охранение Пикты. Так что патрули, караулы, наряды и прочая проза жизни военного гарнизона дожидались меня так же, как и остальных. Я не спорила. Досужие разговоры были мне нужны не больше, чем Дарэлю. А они бы стопроцентно начались, освободи он меня от всего этого. Так что логика тут явно была. Стальная.
Глава 21
Закончив выяснять отношения с начальством, я сразу отправилась предъявлять свои свеженькие вверительные грамоты гномаэ — Балайту, как их главе. Поначалу мастер обрадовался мне как родной, но как только я заговорила о планах нижних уровней, резко поменял тон:
— Да помню я, что тебе обещал, не дави. Но не могу же я бросить остальные дела и заниматься только твоими бумажками? Не могу! На мне цех, между прочим. Поэтому потерпишь. Вот доделаем заказ солнечным… Ах да, потом еще оружейникам надо будет…
Я поняла, что пришло время идти с козырей, иначе просто ничего не добьюсь. Ну и зашла:
— Балайет, хочу тебя спросить еще кое о чем. А не было у вас такого, чтобы после нападения оркаэ вы недосчитались своих? Ни среди живых, ни среди мертвых?
— Бывало, — насупился гном, — Они же, сволочи, трупы жрут, вот и утаскивают. Иногда отбить не успевали, да.
— А живых?
— И такое бывало, раненых тоже утягивали. К чему спрашиваешь? — разговор его явно не радовал. — Что за любопытство?
— Мастер, оркэ начали копать тоннели. Подозреваю, что не сами.
— Это ж они что? — до него явно дошло, к чему я клоню. — Наших?..
— Эти твари приходят к вам как на работу каждые два — три месяца. Возможно затем, чтобы нахватать новых рабов, взамен тех, что уже… Ну ты понял.
— Так, говоришь, планы тебе нужны? — мастер вскочил так, что под ним с грохотом опрокинулся стул. Он даже не заметил. — Я сейчас весь цех подниму их искать. Нахрен работу! Сейчас книги притащим, будешь заклятья снимать…
— Успокойся, мастер! Успокойся! И подумай, — я подняла ему стул, и чуть ли не силой усадила на место. — Зачем здесь весь твой цех? Зачем им вообще сейчас такое знать? Подумай!
— А как же… — начал он приходить в себя, — Что делать то?
— Искать, конечно. Но не всеми же? Сам ищи. Ну, может, еще пару помощников возьми. Только и им тоже об этом не говори, ни к чему. Возможно, все совсем не так, как я себе вообразила. Вот когда прояснится, тогда и скажешь. А прояснять все равно придется нам.
— И не думай даже! — возмутился он. — С вами пойдем. Там, где тоннели знакомые — проводниками, а потом как разведка, вместе с вашими.
— А вот за это спасибо, мастер. Очень и очень большое. Но сначала все-таки карты или планы. И знаешь, есть у меня еще одна идея… Помнишь Овестига?
— Это которого ты для своих ушастых выпрашивала?
— Его, — согласилась я, — не знаешь, где он сейчас?
— Так даны его после допроса опять нам спровадили.
— Я в курсе, иначе бы спрашивала не тебя. Здесь он у вас где? Что делает?
— Говно гребет!
— В смысле? — не сразу сообразила я.
— В прямом, — ощерился гном. — Говно разгребает. Нашу канализацию постоянно чистить надо, вот такие, как он и стараются.
— Поняла. А можно ему перерыв устроить? Поговорить хочу.
— Устроим. Сюда его?
— Нет, лучше я к нему схожу. Нечего время терять.
— Ну пошли, раз так. Провожу.
— Сам проводишь? — удивилась я.
— Сам. Нечего время терять, — в тон мне ответил мастер.
В той части тоннелей, где в компании десятка таких же бедолаг сейчас старался бывший гворс, я не была никогда. Делать там было нечего. Из всех достопримечательностей только жуткая вонища. Столь же вонючего Овестига мы все-таки отвели в коридоры чуть подальше, где смердело не так сильно, и я тут же приступила к допросу:
— Помнишь, ты говорил, что по наводке стальных вы искали комнату, где много книг.
— Помню, — согласился он, — мы их потом сюда притащили.
— Четыре стопки это по-твоему «много книг»?
— Н-не знаю, — замялся тот, — про другие я не слышал.
— А где она была, та комната?
Он пожал плечами и повторился:
— Не знаю. Мне не говорили.
— А если хорошо подумать? Хочешь, помогу, — предложила я, — поколдую, как тогда?
— Нет! — бывший гворс отскочил от меня, уперся в стену и сполз по ней на пол, — Не надо! Нет!
— Не буду, не кричи! — меньше всего я ожидала такого ответа на свое предложение. — Не буду, сказала! Успокойся. Но тогда вспоминай сам.
— Да, я сам, сам… я постараюсь… — он смотрел на меня снизу и, казалось, вот-вот расплачется.
Черт! Не зря, видать, даны запрещают подобные заклинания. Реакция Овестига меня потрясла.
— Значит так, сейчас тебя покормят и отведут туда, где вы спите. — Я посмотрела на мастера, и дождавшись подтверждающего кивка, продолжила, — Считай, на сегодня твоя работа закончена. Будешь вспоминать. Но если не вспомнишь, придется поколдовать.
Гворс все-таки заплакал.
Я молча развернулась, и чуть ли не бегом кинулась по коридору обратно. Так мерзко мне еще никогда не было. Причем воротило от себя же. И даже больше, чем от вони, которой мы надышались. Мастер догнал меня и зашагал рядом, слава все богам, без комментариев.
И только когда мы вернулись в его кабинет, я куском сырого теста рухнула на лавку и выдохнула.
— Вот и все, мастер. Вот и все. — Я с силой провела ладонями по лицу, словно пытаясь содрать с него прилипшую неподвижную маску. — Вот и закончилась маленькая смешная человечка. Теперь, мастер, я дана. Очень злая и очень продуманная. Как тебе? Видна ли разница?
— Видна, — согласился он, — но не настолько, как ты думаешь. Уверен, если поковырять твою корочку, там, внутри, и человечка найдется.
— Не надо, мастер. Ковырять, в смысле. Эта корочка дорого мне досталась. Не порть.
— Ну смотри, если передумаешь — приходи. Мы тебе эту окалину быстро собьем.
— Нет, мастер, не нужно. Спасибо, конечно, но нет.
— Сволочь ушастая! — не выдержал все-таки Балайет. — До чего девку довел!
— И ты тоже знал, — озвучила я очевидное спустя минуту тяжелой тишины, — все вы всё знали. Умные, ммать. Теперь дошло, что ты имел ввиду, когда заворачивал это свое: «им хочется, а тебе надо». Тогда догадался?
И дождавшись подтверждающего кивка, встала:
— Ладно, мастер, до завтра. Пойду я.
А уже закрывая за собой дверь, услышала очень грязное ругательство, выданное шепотом и сквозь зубы.
Вернувшись в сиды, я первым делом решила все-таки озаботиться вселением. Поэтому подхватила в караулке сумку, брошенную там еще утром, и пошла разыскивать комнаты, отведенные под казармы внешнего охранения. Пока шла, успела окончательно привести нервы в порядок и начала замечать окружающее. Переходы, где мы когда-то кружили с Шиконом, пытаясь удрать от гворсов, преобразились до неузнаваемости. Они не только внешне изменились, что было естественно после грандиозной уборки, устроенной гномами, но в них еще и атмосфера полностью поменялась. И это я не только про запахи.
Коридоры выглядели обжитыми, несмотря на то, что даны появились здесь лишь неделю назад. Домашними они выглядели. Уютными. И хисстэ активно и целеустремленно носились по ним, явно не страдая от безделья. Вот эта атмосфера деловитого уюта меня и удивляла. И еще. Уж не знаю, что там имел ввиду Дарэль, когда говорил о претензиях ко мне у половины своих людей, но я, похоже, видела сейчас как раз другую половину. Мне здесь были рады, и охотно это демонстрировали. Хлопали по плечу, смачно, но не зло подкалывали, показывали дорогу и подробно объясняли, куда сворачивать. Даже золотые отмахивали слегка небрежный салют, обозначая узнавание. И эта атмосфера мне нравилась — хорошо, что я сюда вернулась.