— Надеюсь, и обратно вернете так же легко?
— Вернем.
— Когда?
— А вот это завит исключительно от тебя.
— В смысле?
— В том смысле, что пока ты тут играешься в войнушку, он будет вынужден оставаться с тобой рядом. И никакое возвращение ему не грозит.
— Не дави на меня! — он все-таки сумел разозлить меня этим шантажом. — Я ни о чем подобном не просила! Наоборот, просила относиться ко мне, как ко всем остальным.
— Ни для меня, ни для Тавеля просьбы такого рода значения не имеют. На нас рива каэлли, не забыла? А потому до тех пор, пока ты не закончишь маяться дурью, Нэт будет оставаться рядом! Это не обсуждается.
— А Каисси? И Итиэль? — решила я сменить скользкую тему.
— Нет, эти ничего не знали. Кстати, и они потом уйдут к золотым, вместе с Натэссилем. Он за них попросил.
— Я тоже попрошу!
— Не стоит. Дарэль и так в курсе, что им уже не место в синих патрулях. — Стальной кивнул, подтверждая. — Но до тех пор, пока ты здесь, никого никуда не переведут.
— Не дави, я же просила!
— Не я затеял этот разговор, допрашиваешь меня сейчас ты. Так что если кто на кого тут и давит, так это ты — сама на себя. Все, закончим на этом.
И мы закончили — меня наконец-то отпустили отдыхать. Можно было себя поздравить, выкручиваться и уходить от темы я научилась не хуже данов. Научиться бы теперь так избегать сьеррина, чтобы это не выглядело слишком уж демонстративно — все-таки я обещала ему пока не ссориться. Но постоянно общаться с ним вот так я просто не смогу. У меня столько сил нету, сколько такие беседы требуют. Моральных, в смысле. Проще вместо этого еще в одну разведку сходить. Или в две.
Глава 27
Не успела я отойти от кабинета и на пару шагов, когда дверь снова негромко хлопнула, выпуская Суинни.
— Привет! — страшно обрадовалась ему я. — А что ты здесь делаешь?
— Здесь? — он оглянулся на кабинет. — Прячусь.
— ?!
— Прячусь, говорю. От Вокэнни. Его сюда пригнали с твоими книгами разбираться, а я ему вроде как помогаю.
— Угу, вижу, что «вроде». Умаялся? Помогать, в смысле?
— Нет. Меня вдохновение посетило. А они нудят и нудят… Поднимай да поднимай…
— Что? — смысл беседы начал от меня ускользать.
— Сундуки мы твои из того погреба выгружаем. А у меня идея возникла. Замысел! Свет знаний, поднимающийся из темноты… Баллада! Эпос! Та-та-та- дам… тадам… там…
Я все-таки не выдержала и начала хохотать.
— Чего ржешь? Имею право! Творец я или как? — Суинни, наконец, тоже улыбнулся.
— А кто это «мы»? — отсмеявшись поинтересовалась я. — Ассиль с вами?
— Нет, морской выказал себя трусом и удрал, едва сгрузив нас на этот богами забытый остров. От Равенель, разумеется. Не видать ему теперь титула «руки», если, конечно, ты что-нибудь для него не придумаешь. Так что «мы» сейчас это она и я.
— Так это на ее плечах сейчас лежат твои руки, — поддела я солнечного.
— Угу. Кстати, весьма приятные плечики. Чего этот мокрохвостый так сопротивляется, не пойму?
— А Вокэнни? — сменила я тему.
— Ну и Вокэнни, конечно, только его пока можно не считать — полностью невменяем. Вот как только увидел эти твои сундуки, так сразу из реальности и выпал.
— Они не мои.
— Но ты же их нашла? Поэтому утрата миром вессаэлева библиотекаря на твоей совести. Не спорь!
— Кстати, выяснили, что там? Планы переходов не нашлись?
— Нет, про планы ничего не скажу, — бард внезапно посерьезнел. — Но Вокэнни уже сутки сидит над обнаруженным каталогом и сам себе не может поверить. Говорит, в основном там все по порталам между сопредельными мирами. Эти книги не то что давно утратили, про них вообще не знали! Ин, похоже, ты нашла свои двери. Ну те, про которые у тебя видения были.
— Неожиданно. — Я удивилась. — А зачем их тогда так спрятали?
— Думаю, на эту тему тебе лучше поговорить прямо с ним.
Я с тоской посмотрела на поворот к нашей комнате, до которого мы под разговорчики уже дошли, вздохнула и согласилась:
— Ладно. Пошли. Где вы сейчас в них ковыряетесь?
— Рядом с этим твоим зачарованным подвалом. Далеко мы такую тяжесть не таскали.
— Небось там, где пустой шестиугольный зал оставался? — прикинула я про себя местную географию.
— Угу. Но давай не сегодня, а? Все равно ни ты, ни библиотекарь сейчас для бесед не годитесь. Оба невменяемые. Так что иди отсыпайся. А завтра, как только вытрясешь из пеньков все важное и не очень, давай к нам, поговорить и правда есть о чем. Я, собственно, за этим и приходил — тебя позвать.
— Даже так? А баллада? Ах нет, прости, эпос?
— Писать баллады мне никакие ящики никогда не мешали, не мешают и помешать не смогут, — Суинни опять состроил хитрую морду. — Помнится, однажды, попали мы в шторм… Нет, все, хватит! Спать иди. А то сейчас сомлеешь, еще и тебя таскать придется. Спать! Бегом! Завтра поговорим.
И подтолкнул меня в спину, направляя в нужную сторону.
Утром, как вчера и договорились, мы вчетвером подошли к переходу в гномьи пещеры. Вессаэль, Тавель, Дарэль и я — в неизменной роли переводчика с данаари на данаари. А если точнее — буфера и масла в бутерброде. И работы у меня сегодня оказалось выше крыши, потому как гномаэ приготовили нам сюрприз. С их стороны побеседовать пришли Балайет, Кирст и… все! Это вместо шестерых-то.
— А где остальные? — спросила я у мастера, вопреки логике надеясь, что все еще обойдётся.
— Дома. Недосуг им сейчас по таким гостям шляться.
На Вессаэля страшно было смотреть даже мне.
— Сьеррин, — я старалась говорить максимально ровно, как с тигром, готовым вот-вот прыгнуть и вцепиться в горло, причем не важно чье, — думаю вам пока лучше заняться чем-то более срочным. Правда лучше, поверь. А мы с уважаемым мастером один на один договоримся о переносе встречи. Так, чтобы устроило всех.
Даны, не сговариваясь, развернулись и ушли в сиды, не открыв рот даже чтобы сказать «здрасти». И лишь после этого я обернулась к гномаэ — те уже успели сообразить, что все-таки перегнули палку.
— Кирст, я просила один на один.
Пристального взгляда в упор горняк не выдержал. Так же как и даны, без единого слова, встал и вышел в противоположную дверь.
А вот теперь пришла моя очередь молчать. И, надеюсь, я делала это очень и очень зловеще. По крайней мере, через минуту Балайет не выдержал:
— Что?!
Я продолжала нагнетать. Молча и пристально.
— Да что такого-то? — нервы у мастера все же сдали. — Нахрена они вам все? Пусть бы с Кирстом поговорили пока. А если какие вопросы, тогда бы и еще кого привели… Ну что?!
— Страшно, мастер? — я, наконец, перестала немо прожигать его взглядом. — Вспомнил наши взаимные секреты? Так и забудь, не до них пока. А вспомни лучше, благодаря кому твои страшно занятые сородичи вернулись домой. Вспомнил? А теперь вспомни еще и про норы, которыми ваши общие с данами ужасы шляются с Хрустального сюда, как ты до своего сортира. Передумал их запечатывать? Полагаешь, те пленники станут последними? Или надеешься, что зеленые теперь забыли дорогу сюда? И предпочтут сами взяться за кайло? Так не надейся! В отличие от тебя, память им со страха не отшибло! Сколько еще своих людей ты готов им подарить?
— Ссс…
— Ссиха? Знаю. А ты знай, что если завтра на рассвете, здесь, в этой комнате мы не увидим всех, кого сами же вытащили из задницы, то завтра к обеду ты не увидишь в сидах ни одного данааэ. И будешь разгребать это орочье дерьмо в одиночку. Я доступно объяснила?
— Какого хрена ты так за своего ушастого глотку рвешь, а?! — Балайет тоже умел быть резким, и получше некоторых. — Думаешь, эта сволочь расчетливая оценит? И отблагодарит, как тебе мечтается?
— Ммать! — я сморгнула, словно плюха мне прилетела самая настоящая, а не словесная, но взять себя в руки все же смогла. — Неужели не доходит, что сейчас я рву ее за тебя, мастер?! И за всех твоих людей, которых потом придется от орков выковыривать? А за ушастых рвать я ее буду чуток позже, в сидах. Потому что они, уверена, там уже вещички пакуют. И если я не сумею убедить их погодить с этим хотя бы до завтра, то уже через месяц здесь будет второй Хрустальный! А через год этих Хрустальных будет семь! И зеленые тут же полезут за Сферу — видели уже такое. Так что по итогу, получается, я рву ее за себя! Дошло? Когда ж вам только надоест друг с другом собачиться? Что еще должно случиться, что б вы поняли — лодка у вас одна? И деваться с нее некуда!