В трубке раздался негромкий щелчок, и недовольный, озабоченный женский голос быстро проговорил:
– Ничего для вас нет! Я же сказала – возрастных ролей сейчас ни у кого нет! И не беспокойте меня попусту!
– Что?! – удивленно переспросила Надежда, с трудом сдерживая обиду.
Слова о возрастных ролях задели ее до глубины души. «И откуда, интересно, эта наглая девица знает, сколько мне лет? У нее что, видеотелефон?»
Однако Надежда Николаевна взяла себя в руки и проговорила надменным голосом уверенного в себе человека:
– С чего вы взяли, милочка, что меня интересуют возрастные роли? Или вообще какие-то роли? Я звоню вам совсем по другому поводу!
– Ах, извините, это я вовсе не вам! – залебезила собеседница. – Это меня тут безработные актеры осаждают… извините… здравствуйте… кинокомпания «Апельсин», актерский отдел…
– Вот это – другое дело! – проговорила Надежда, успокаиваясь. – Я представляю крупную топливную компанию…
– Да что вы говорите? – проворковала девица приторно-сладким голосом. – И чем я могу вам помочь?
– Это я могу вам помочь. Ну, или не вам, а вашим безработным актерам. Но думаю, вы тоже получите определенное вознаграждение. Дело в том, что мы хотим провести корпоратив, приуроченный к юбилею нашей компании, и для этого нам нужны актеры.
– Очень хорошо! – голос девицы стал еще приторнее, если это возможно. – Вы обратились по адресу. Приезжайте к нам, и я покажу вам портфолио наших ведущих артистов, вы сможете выбрать любого и заключить договор…
– Это непременно, – сухо ответила Надежда. – Но для начала я попрошу у вас координаты вполне конкретного человека. Актрисы Лиходеевой.
– Лиходеевой? – В голосе девицы прозвучало легкое удивление. – А почему именно ее? У нас много замечательных актеров…
– Дело в том, милочка, что наш директор большой поклонник творчества Лиходеевой. И вообще, я не понимаю, вам что, трудно дать мне ее координаты?
– Отчего же, – фыркнула девица, – совсем не трудно. Она вообще сейчас здесь, у меня, и как раз ищет работу. Так что я сейчас просто передам ей трубку… Людмила Валерьевна, поговорите, тут, кажется, для вас есть работа!
Надежда не поверила в такую удачу. Тем не менее в трубке почти тут же раздался чуть глуховатый голос:
– Слушаю!
– Людмила Валерьевна? Лиходеева? – на всякий случай уточнила Надежда Николаевна.
– Да, это я… – ответила женщина чуть испуганно, как будто не верила в удачу и боялась ее спугнуть.
– Так вот, Людмила Валерьевна, у меня есть к вам разговор. Вы ведь сейчас на Петроградской стороне, – Надежда нашла адрес кинокомпании на сайте, – так давайте встретимся через сорок минут в кафе «Чиполлино» на Большом проспекте.
– Хорошо, – мгновенно согласилась Лиходеева.
Перед тем как ехать на Петроградскую сторону, Надежда наскоро изменила свою внешность, чтобы Лиходеева не сразу ее узнала. Она напялила ужасную шляпу с полями и темные очки. Эти очки были совсем не по сезону, и к тому же Надежда их не любила и носила очень редко. Шляпа же вообще неизвестно когда и как появилась в ее доме, а самой главной загадкой было – почему Надежда ее до сих пор не выбросила. Ага, наверное, невестка купила, а потом, поглядев на себя в зеркало, ужаснулась и засунула шляпу подальше. Вот уж, видно, нашло на нее помрачение рассудка, так-то она женщина здравомыслящая.
У Надежды с невесткой были отличные отношения, поскольку была она женой сына Сан Саныча, то есть невестка была Надежде неродная, если можно так выразиться. Делить им было некого, и дамы прекрасно уживались, тем более что сын с семьей вот уже два года жил в Канаде, где работал по контракту.
В общем, в этом наряде Надежда чувствовала себя полной идиоткой, но, по крайней мере, была уверена, что Лиходеева не сразу ее узнает и не сбежит в первую же минуту.
Был и еще один неприятный момент. Направляясь на встречу с актрисой, Надежда чувствовала некоторую неловкость: она обнадежила женщину, намекнула ей на возможность хорошо оплачиваемой работы, а сама собирается обвинить в преступлении… Но, с другой стороны, нечего было участвовать в такой сомнительной ролевой игре!
Кафе «Чиполлино» было заведением в итальянском стиле и по оформлению напоминало деревенскую тратторию где-нибудь в Тоскане или Ломбардии. Правда, Надежда Николаевна никогда не бывала в тратториях, но именно так представляла их по книгам и фильмам: коричневый плиточный пол, грубо оштукатуренные стены, на которых тут и там развешаны связки лука и душистых трав, от которых в помещении стоял удивительный аромат, деревянные полки с медной посудой, яркими керамическими тарелками и темными, запыленными бутылками с домашним вином.