«Солдат?»
– Скажешь, что нарекаю ее Тиной Ферен. Если так и не вспомнит, кто и что, пусть будет Тиной в честь моей бабки, а коли так, то и фамилию мою пусть носит. Тина Ферен… По‑моему, совсем неплохо!
«Тина Ферен?» – подумала Тина и поняла, что так оно и есть: это было ее имя.
* * *
– Уходи! – крикнула Гилда. – Уходи сейчас же. Тебя не должны найти в этом доме!
– Но почему? – нахмурилась Мета.
– Чему я тебя учила, девочка? – Гилда говорила, с трудом выталкивая слова из опухшего горла, одышливо, с хрипом.
– Я составлю яд…
– Поздно, – покачала головой женщина. – И ты это знаешь. Лихоманка добралась уже до кроветворного начала, а это верная смерть.
– Смерть, – как эхо повторила за Гилдой Мета, одновременно отпуская на волю задавленное страхом знание. – Ты умрешь в течение ближайшего часа.
– Верно, – кивнула женщина. – А вслед за мной умрут и все остальные. Агнет и Кло не встают со вчерашнего вечера, Джерт… Думаю, он уже испустил дух. Что скажут об этом «вороны»?
– Что вас убило черное поветрие.
– И все?
– «Темная волна»… – Слова сорвались с губ, и правда обрела наконец силу реальности.
– Нам не повезло, – хрипло подтвердила Гилда. – От черного поветрия есть много средств. Да и шанс на случайную удачу остается всегда, иначе все бы давно вымерли. Но «темную волну» человеку не пережить, а ты жива…
– Они решат, что я оборотень.
– Поэтому уходи сейчас, пока я еще могу оказать тебе последнюю услугу. Выпей это! – В дрожащей руке женщины возникла маленькая серебряная фляжка.
– Кислица, корень гореца, калган…
– Остановись! – приказала женщина. – Я знаю, на что ты способна. Ты последний мастер ядов по эту сторону Подковы, и тебе не надо демонстрировать свои умения. Пей!
«Вода забвения, – Мета приняла от Гилды фляжку и поднесла ее к губам. – Прощай, Мета, и… И до встречи!»
Горько‑сладкое густое питье коснулось ее языка, скользнуло дальше, стремительно обволакивая пеленой забвения разум Меты, погружая его в сон наяву.
* * *
– Ну что ж, начнем, пожалуй. – Гилда подвела Мету к столу и указала на книгу. – Тебе предстоит выучить ее наизусть…
Книга была большая – ин‑фолио – и очень толстая, в темном с вытертой позолотой кожаном переплете. На каждой странице помещалось аккуратно вклеенное высушенное растение, лист, цветок, стебель, реже – корешок, цветной рисунок этого растения, выполненный с удивительным мастерством и даже изяществом, и описание: приметы, места произрастания, особенности сезонных изменений и, разумеется, способы применения, иногда много, а иногда – нет…
Мета провела кончиками пальцев по листу, перевернула страницу, коснулась сухого лепестка золотой розы, втянула носом тонкий аромат цветка. Книга была чудесна: тончайший, высочайшего качества пергамент, запах сухих растений, ровные строчки каллиграфически выписанных букв, изумрудная зелень, золото, киноварь и кобальт, сурик и охра рисунков…
– Итак? – тихий, но властный голос, спокойный взгляд серых глаз. – Ты готова, Мета? Мы можем начинать?
* * *
– Не бойся, – сказала женщина, лицо которой скрывал капюшон. – Все хорошо. Здесь, в этом доме, тебя не обидят.