«Дьявол! Эта женщина играет со мной в такие игры, каких просто не может знать! Она же еще, по сути, девочка… И мастер ядов, – напомнил он себе. – Она мастер ядов, и как же это сочетается с сиротской юностью, проведенной в приюте дев‑компаньонок?»
– Да, – кивнул он, отвечая на ее последнюю реплику. – Судя по всему, гостиница окружена, но приготовлений к штурму пока не слышно. Нас ждут.
– Почему ты такой умный? – Батистовая сорочка, невиданные в большинстве областей империи панталоны, похожие отчасти на обрезанные едва ли не по пах штаны, сшитые, впрочем, не без изящества из тонкой и мягкой ткани…
– А ты? – спросил он, застегивая пояс.
– Я? – Натягивание узких штанов из тонкого шевра само по себе являлось зрелищем завораживающим – почти как хрустальный шар, – но Тина еще и улыбалась к тому же.
– Мастер… – Он не произнес этого слова, но проартикулировал его достаточно четко, чтобы она увидела и разобрала.
– Ты прав, об этом я как‑то забыла… – Сапоги, сначала один, потом другой. – Быть простой девушкой куда легче…
– А принцессой?
– Трудно сказать. – Жилет, камзол. – Но на этот счет у меня имеются серьезные сомнения. И развеять их никто пока не смог. Можешь открывать!
– Так тому и быть! – И с этими словами он распахнул дверь.
В коридоре и в самом деле их ждал старина Ремт.
– Все пропало! – воскликнул маршал, едва дверь отворилась, и сделал «страшные» глаза. – Они везде!
– Доброе утро! – приветствовал его Виктор. – Насколько плохо обстоят наши дела?
– Честно сказать, не знаю. – Ремт сбросил маску простака и взглянул на Виктора «тем самым взглядом», от которого поеживались в свое время и не робкого десятка люди. – Дом окружен войсками, и, что характерно, я разобрал цвета всех трех претендентов.
– Войсками? – спросила Тина, появляясь из‑за спины Виктора.
– Ну, я бы сказал, что их многовато для утренней прогулки по городу. Но есть и хорошие новости – убивать нас пока вроде не собираются…
2
С утра шел мелкий дождь. Ничего серьезного, но настроение не поднимает. Сыро и пасмурно, и хочется напиться, хотя такого он себе никогда не позволял. Вся жизнь Сандера Керста была подчинена одной цели: он должен был, просто обязан – обречен памятью и кровью – вернуться туда, откуда изгнали его превратности судьбы. И вот этот день настал – так близко к удаче он еще никогда не приближался, – но отчего же тогда ему так тоскливо?
– Есть мысли? – Ада задала этот вопрос уже в третий раз. Разными словами, но дела это не меняет.
«Похоже, она нервничает… Впрочем, я тоже!»
Вчера Сандер был в полушаге от успеха, но Евгений, подразнив его графской – с перлами[1] и гранатами – короной, грамоту так и не отдал. Документы остались у герцога, а в душе Керста поселилось сомнение: стоил ли приз таких усилий?
«В конце концов, я доктор права, – сказал он себе, возвращаясь в гостиницу. – И… благородный человек. Но что осталось от моего благородства?»
«И что, черт возьми, означает эта осада?» – спрашивал он себя сейчас.
Солдаты появились где‑то около восьми. Во всяком случае, Керсту казалось, что, будь на небе солнце, его тень наверняка указала бы куда‑нибудь между восьмой и девятой рисками. Он как раз собрался в очередной раз посетить своего двоюродного брата, как вдруг со всех сторон к гостинице хлынули потоки солдат. В этот драматический момент – а по‑другому и не скажешь – они втроем, то есть Сандер, Ада и мастер Сюртук, сидели в гостиной. Они ели дрянную кашу с топленым салом, пили кислое вино, настолько разбавленное водой, что и выпивкой‑то не считалось, и обменивались ленивыми репликами. Говорить было не о чем, вернее, та единственная тема, которая, как думал Керст, волнует всех троих, находилась под запретом. Но не думать о Тине и Викторе Сандер не мог. Остальные, вероятно, тоже.
– Сейчас нас будут убивать! – почти радостно сообщил Ремт Сюртук, но в отличие от Сандера и Ады, вскочивших, роняя табуретки, на ноги и обнаживших мечи, остался сидеть за столом.
«Кажется, Евгений нашел самый простой способ решить наши с ним семейные дела, – подумал Керст, глядя на то, как солдаты окружают дом. – Нет человека, нет проблемы, не так ли?»
– А по‑моему, это как‑то избыточно, не находите? – спросила вдруг Ада и опустила меч. – Вы правы, Ремт, их слишком много даже для ареста, не то что для убийства.
– Обратите внимание на цвета и кокарды, – предложил между тем мастер Сюртук, и Сандер «прозрел».