Больше до самого Потца никаких проблем не было, отряд стабильно делал по тридцать километров в час и не искал неприятностей, неприятности так же, ради разнообразия, их не искали. Однако просто войти в город как они собирались не получилось — старший воротный страж отказался пускать их отряд внутрь:
— Я еще не сошел сума, чтобы пускать в город вооруженный отряд, состоящий из неизвестно кого, когда в окрестностях рыщут банды бунтовщиков. А вдруг вы нам в спину ударите и откроете ворота? — были его слова.
— Мы не собираемся ничего такого делать! — попыталась все же оправдаться возмущенная необоснованными подозрениями Сирена. В ответ на ее слова стражник лишь ухмыльнулся и сказал:
— Только слова, одни слова. Кто за вас поручится? Есть такие? Нету? Тогда ходите отсюда. — Возразить на это Сирена ничего не смогла и было уже решила объезжать город и поискать точку где‑нибудь в окрестностях, но Дримм уговорил ее повременить и дать ему возможность все уладить. В отличие от остальных игроков, которым не особенно был важен комфорт ночевки, из‑за того, что они все равно уходили в реал, для него это имело значение: во первых, из‑за лошадей, во вторых, из‑за того, что ему нужно было доставить третье и последнее из посланий, данных ему паромщиком, да и кувыркаться с Сиреной(на что он рассчитывал) будет приятней в постели, хоть это и не будет так романтично, как под звездным небом.
— Значит говоришь, служивый, что если кто за нас поручится, то в город можно будет проехать? — спросил для начала Дримм, чтобы окончательно прояснить ситуацию.
— Да, но это должен быть кто‑то по настоящему достойный доверия и имеющий вес. Вряд ли такой как ты бродяга — фейри знает кого‑нибудь такого. Так что давай, давай, ходи отсюда, да дружков прихвати, — стражник кивнул в сторону сгрудившихся в отдалении игроков, наблюдавших за их переговорами.
— Ну а отделение Гильдии Воинов здесь есть? — задал Дримм вопрос, от которого зависело, есть ли у него шанс все же попасть в город, если бы отделения не было, то и шанса попасть в город тоже бы не имелось, но стражник ответил утвердительно. — Тогда, — Дримм начал говорить так называемым ''командирским'' голосом и видимо получалось у него неплохо, поскольку стражник неосознанно вытянулся как на плацу. — Как член Гильдии Воинов, я требую позвать сюда ее представителя, поскольку считаю, что мои права как члена Гильдии Воинов нарушаются! И если уж тебе, — Дримм окинул стража фирменным взглядом''офицер, распекающий рядового'', от чего тот чуть не съежился, что смотрелось смешно, поскольку одновременно с этим стражник продолжал тянуться во фрунт. — так нужно, чтобы поручителем был ''кто‑то важный и имеющий вес'', то думаю тебе хватит целой гильдии! —
— Слушаюсь! — невпопад ответил страж, затем все‑таки осознал, что перед ним неизвестный ему ''шпак'' и хотел что‑то сказать, судя по выражению лица что‑то нелицеприятное, но опять бросив взгляд на Дримма, передумал и вместо этого послал одного из своих подчиненных в Гильдию Воинов.
Подошедший вскоре представитель Гильдии Воинов легко помог Дримму решить эту ситуацию. Тут сыграли свою роль два фактора: во первых, у Дримма была очень высокая репутация в гильдии и во вторых, в разговоре с представителем гильдии Дримм небрежно сыпал именами высокопоставленных ее членов, таких как Рам — Пун, Рино — но и недавно назначенного представителем гильдии в Рыбачьих Воротах Роха. Боже упаси, чтобы Дримм сказал, что выполняет какое‑нибудь их секретное задание или является другом всех троих, прямо это не было сказано, а уж что там подумал местный представитель — неважно, главное результат — гильдия поручилась за Дримма и его спутников, и они сумели таки пройти в город.
— Ты блин нас обманул! Ты не Дримм, ты Цицерон! — с восхищением сказал проходя мимо Аракано. — Как тебе удалось их уболтать? Нет, как ты всех убалтываешь? Там паромщика, здесь стражников. У тебя что, харизма выше Эвереста?! —
— Да нет. Просто надо разговаривать с местными почаще — попробуй, может тебе даже понравиться, — отшутился Дримм. Остальные игроки тоже говорили что‑то одобрительное, но Дримм их не особо слушал, его больше занимала реакция Сирены, которая хоть и ничего не сказала, но ее взгляд говорил больше чем слова.