Он и мой отец считают, что сын Джорджа МакКаллума, Уильям Чарльз — Билли, — возможно, виновен в его смерти, что ставит его в центр ещё более серьёзного скандала. Они не могут понять мотив, но не видят никого другого, кто мог бы подозревать, что смерть Джорджа была преднамеренной.
Дэвис сказал: «Убить собственного отца — и если Уильям Чарльз действительно убил его отца, зачем ему пытаться переложить вину на миссис Блэк? Разве джихадисты не гордятся тем, что приписывают себе заслуги? А потом он ещё и на неё напал?»
Николас на мгновение замолчал, продевая между пальцами ручку. «Я сам этого не понимаю, хотя, когда я видел Билли, когда мы оба были подростками — и были погружены в себя, как это бывает только у подростков, — я видел, что он был обеспокоен, не в ладах с семьёй, презирал их взгляды и мнения. Он был несчастен и угрюм. Я помню, как виконт пытался привлечь его к семейным встречам, но он был категорически против. Но, опять же, я не обращал на это особого внимания, ведь это нормально для подростка».
Шерлок спросил: «Проявлял ли он когда-нибудь интерес к присоединению к террористической группировке в молодости?»
«Насколько я помню, нет, но, честно говоря, я видел его всего раз шесть, может, до того, как он поступил в Оксфорд, потом его отчислили, и он пропал. Помню, что у него был острый ум.
«Тот Билли, которого я знал, несмотря на свои несчастья, не был похож на человека, способного убить собственного отца», — пожал плечами Николас. «Но это мнение моего отца и деда».
Мобильный телефон Шерлока, должно быть, завибрировал, потому что она вытащила его из кармана, проверила показания, на мгновение смутилась, затем встала и вышла из комнаты.
Конференц-зал. Дэвис видел, как она остановилась у стола другого агента, поговорила с ним и вышла из помещения. Он видел, как Диллон провожал её взглядом.
Что это было вообще?
Савич сказал: «Николас, раз уж твой отец в центре событий, поддерживай с ним связь ради нас».
«Да, конечно», — Николас взглянул на часы. «У меня ровно сорок девять минут, чтобы вернуться в Квантико, прежде чем меня посадят в тюрьму на Хоганс-Элли».
Он встал, пожал руку Дэвису и кивнул Савичу. «Позвоните, если смогу быть полезен. Я буду поддерживать связь со Скотланд-Ярдом».
Савич сказал: «Вечер пятницы, Николас. Не забудь, что ты придёшь к нам на ужин».
«Доктор Хикс сказал мне, что ваша лазанья — едва ли не лучшая в Вашингтоне».
«Мой пёс, Астро, точно так же думает. Когда дело доходит до еды, этот дворняга очень шустрый. Судите сами».
Дэвис сидел за своим столом, когда увидел Шерлока в кабинете Савича, их головы были прижаты друг к другу. На лице Савича было выражение, которого он никогда раньше не видел.
Речь шла не о Натали Блэк, а о чём-то другом? Он взглянул на нового агента в подразделении, Гриффина Хаммерсмита, недавно переведённого из отделения в Сан-Франциско, и кивнул в сторону Савича и Шерлока. «Знаешь, что там происходит, Грифф?»
Гриффин сказал: «Понятия не имею, но мне интересно, что их так взволновало».
«Хорошо, — подумал Дэвис, — он не один такой, развевающийся на ветру». Он сказал: «Мне пора. Посмотрим, что можно выяснить». Дэвис накинул куртку и пошёл в « Пост» узнать, что случилось с Перри .
Б Бэкман. Она не хотела в это верить. Что-то в глубине души не хотело верить в такую возможность. Его имя слишком ясно воскресило в памяти безумные события полуторагодичной давности.
Она помнила ту ночь, когда Джоанна застрелила его, пытаясь защитить свою маленькую девочку Отем, или думала, что застрелила. Но, по её словам, комната кружилась у неё перед глазами, пока её не затошнило, и она споткнулась. Мир просто остановился, сказала она им, мысли больше не принадлежали ей, и всё, что осталось, – это вид Блаженного, стоящего перед ней, его тёмные глаза, проникающие глубоко в неё, словно пальцы, обволакивающие всё её существо. Даже чтобы защитить своего ребёнка, несмотря на всю её ненавистную ненависть, она была бессильна; она не могла пошевелиться, лишь смотрела ему в глаза. Пока Савич не выстрелил в него.
Это был его ужасающий дар, и он в конечном итоге погубил его и всю его семью, отправив его мать, Шепард Бэкман, впавшую в безумие, в психиатрическую больницу в Атланте, а Блессед – в медицинское отделение того же учреждения, где она впала в глубокую кому. Она была удивлена, что он выжил.
Шерлок подошла к окну и посмотрела на хаос правительственных зданий, окутанных холодным солнцем. Она увидела Монумент Вашингтона, мощный шпиль, который вызывал у неё чувство гордости и благословения, но сегодня он не произвел на неё такого впечатления. Она поняла, что обнимает себя, дрожа. Ей стало холодно изнутри. Затем большие руки Диллона начали гладить её руки вверх и вниз. Это помогло, но ненамного.