Он покачал головой, словно удивляясь самому себе, и опустил взгляд на тарелку. «Ты прав, это древняя история».
Он снова посмотрел на неё. «Твою мать очень любят, Перри. Всё будет хорошо, вот увидишь».
«Скажи мне, Дэй, как ты думаешь, моя мама виновата в смерти Джорджа МакКаллума?»
Он выпил вина. «Не знаю, что случилось, никто не знает. Но дело в том, что твоя мама — одна из самых порядочных людей, которых я когда-либо встречал. Она бы не стала делать ничего намеренно, чтобы причинить боль кому-то, особенно тому, кого она любила».
Ей захотелось поцеловать его. «Похоже, кто-то с тобой не согласен», — сказала она.
Дэй покачал головой. «Вот почему ФБР всем этим занимается.
защити свою маму».
«Да», — сказала она. Почему она не могла держать рот на замке? Но она знала. Это был вопрос доверия, привязанности на всю жизнь. Ей было двадцать восемь.
Это были долгие годы доверия. Она доверила бы ему свою жизнь, жизнь своей матери.
Она сказала: «Я не хочу десерт. Как думаешь, мы можем уйти прямо сейчас?
Поверьте мне, это был очень длинный день, и я почти готова упасть лицом вниз».
«Полагаю, это значит, что ты не собираешься сегодня вечером раскрывать свои источники информации о девушке Тибоу?» Он заметил её удивление и похлопал по руке. «Молодец, Перри. Весь мир цитирует твой блог. Держу пари, « Пост» раскупает газеты быстрее, чем успевает их печатать. Тебе нужно просить о повышении зарплаты».
Они всё ещё обсуждали её историю в его новой BMW по дороге к её квартире. Она спросила: «А ты, Дэй? Ты же говорил мне, что пару дней назад бросил потенциального клиента. Есть ли у тебя ещё какие-нибудь дела?»
Глаза его загорелись, он слегка выпятил грудь. Он наклонился к ней, мистер…
Он был сдержан во плоти и рассказал ей о нескольких влиятельных конгрессменах, которые согласились стать соавторами законопроекта, который значительно увеличит будущую прибыль угольной компании CONSOLI, крупнейшего клиента Дэя. Пока он говорил, она вспомнила, как он гордился, когда его приняли в Университет Западной Вирджинии на горное дело, как и его отца, а не в один из вузов Лиги плюща.
Его отец снова женился на очаровательной молодой женщине — только это имя Дэй использовал, говоря о своей мачехе. Они жили за пределами Денвера, отец работал в совете директоров горнодобывающего конгломерата. Имя отца всё ещё имело значение, и он помог Дэю познакомиться с нужными людьми в CONSOLE. Это стало для него идеальным трамплином.
Она слушала, как он излагал, какую пользу принесет предлагаемый законопроект его клиенту, и пыталась разделить его нарастающее волнение, но ее мысли постоянно возвращались к большому лохматому псу по кличке Смэк, спящему на ногах Дэвиса.
Подъехав к подъездной дорожке её квартиры на улице Вандербильт, он повернулся на сиденье и сказал: «Сиди спокойно. Я открою дверь машины».
Она подождала, пока он откроет ей дверцу машины, как он всегда настаивал, и пошла с ним к яркому свету на крыльце, который она всегда держала включенным.
Она зевнула, вставляя ключ в замочную скважину входной двери.
«Могу ли я зайти ненадолго?» — спросил он.
«Боже мой, прости меня, Дэй, я, наверное, немного переутомился и...»
Он взял её за плечи, развернул, наклонился и поцеловал. Она замерла. «О нет, — подумала она. — О нет, этого не может быть. Не Дэй».
Она чувствовала, что он намекает на это, но проигнорировала. Она наивно полагала, что он поймёт, что она не последует за ним. Он поднял...
Он посмотрел на неё сверху вниз, расставив руки по обе стороны её головы. Он потёрся щекой о её щеку и обнял её за плечи.
«Дэй, пожалуйста, нет, я...»
«Почему бы и нет? Перри, ты же знаешь, я была терпелива. Ты же знаешь, я этого хотела.
Я дал тебе достаточно времени, чтобы увидеть во мне мужчину, который тебя любит. Мы больше не товарищи по играм. Пора, правда, пора. Я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж. Пойдём в дом.
Она не знала, что сказать. Много лет назад, подростком, она бы, возможно, подумала об этом, но то был другой мир. Она бы скорее отрезала себе руку, чем причинила ему боль, но ей нужно было это остановить. Дэй, прости, но я не чувствую… Точно так же. Ты мой дорогой друг, ты был им всю мою жизнь, но я просто не люблю тебя, не так, не так, как женщина любит мужчину.
Она не могла вымолвить ни слова, просто не могла. Возможно, её чувства к нему могли измениться, измениться и развиться. Но сегодня вечером она не могла с этим справиться. Она постаралась, чтобы её голос звучал спокойно и ровно. «Дэй, сейчас столько всего происходит, я просто не могу думать об этом, о нас. Нужно подождать, пока всё это с моей мамой разрешится, и тогда, может быть, мы поговорим…»