— Я…
— Слоан, я люблю тебя как брата. Но иногда мне так и хочется тебе врезать. — Эш встал и направился в спальню. — Я принесу тебе подушку и одеяло. Подумай о том, что вы можете потерять из-за того, что было ему не подконтрольно. Мы слишком долго жили прошлым. Может, пора уже о будущем подумать?
Слоан обреченно упер локти в колени и закрыл лицо ладонями. Эш прав. Разве могло быть иначе? Все вокруг были правы. Кроме самого Слоана. Действительно ли ему нужно было время, чтобы все обдумать, или это очередное жалкое оправдание для того, чтобы не пришлось снова столкнуться лицом к лицу со своими страхами? Каждый раз, как ему казалось, что он обуздал их, находился повод убедиться, насколько жестоко он ошибался. Слоан почувствовал, как внутри все переворачивается, стоило ему вспомнить невероятную улыбку Декса и то, как сильна и преданна его любовь.
— Вот. — Эш бросил рядом с ним на диван обещанные подушку и одеяло. Он уже собирался уйти, но решил не оставлять друга в таком состоянии. Тяжело вздохнув, Эш присел напротив, прямо на кофейный столик. — Ты должен спросить себя, почему упорно продолжаешь все разрушать.
Слоан нахмурился.
— Ты думаешь, я делаю это специально? Я люблю его, Эш. Больше всего на свете.
— И я в этом не сомневаюсь. Но в твоих действиях вырисовывается тревожная закономерность. Вот все у вас идет гладко. Ты признаешься ему в любви, предлагаешь жить вместе, ставишь метку. Впервые в жизни ты по-настоящему счастлив. А потом вдруг, ни с того, ни с сего, с твоей стороны случается грандиозный обсер. Ты делаешь шаг навстречу, чтобы потом отбежать на километр. И каждый твой факап все пиздецовее предыдущего. Почему так происходит? Как только ты начинаешь чувствовать себя комфортно и счастливо, то непременно отталкиваешь его от себя и делаешь больно. Чего ты боишься? Еще недавно ты мне про детей рассказывал, а теперь вдруг это.
Слоан хотел было что-то возразить, но не смог найти слов. Что тут скажешь? Неужели он действительно постоянно все портит?
— Ты правда так думаешь?
Эш промолчал, но у него все на лбу было написано. Очевидно, что да. Блядь. Похоже все хуже некуда.
— Спасибо, — буркнул Слоан, беря подушку. — Что позволил остаться.
— Да, пожалуйста. Но лучше бы тебе поскорее взять себя в руки и вернуться домой к своему блаженному. Говорю это исключительно любя.
Слоан кивнул. Он улегся на диване и укрылся одеялом. На здоровый сон он не особо надеялся. Поворочавшись еще какое-то время, Слоан вытащил свой телефон и разблокировал его. С экрана на него глянула его же довольная физиономия. Декс обнимал его за шею и целовал в щеку, одновременно делая селфи. Эш подшучивал над ним из-за этой фотки, утверждая, что подобное ставят на заставку только девочки-подростки, но Слоан пропускал мимо ушей колкости друга. Ему нравилась живость этой фотографии. И то, какими счастливыми они были на ней.
В эту ночь он сбился со счету сколько раз собирался позвонить или написать Дексу. Но, в конце концов, просто отложил телефон и попытался уснуть. Утром на работу. Там он сможет отвлечься.
Глава 8
Когда после бессонной ночи Слоан пришел на работу разбитым и уставшим, то с удивлением обнаружил, что многие коллеги бросают на него разочарованные взгляды. Одни просто молча качали головой, другие стыдливо прятали глаза. Какого черта? Он направился в офис Эша, откуда навстречу ему вышла Летти. Окинув его недовольным взглядом, она молча прошла мимо, демонстративно задев его плечом.
— Да что с вами со всеми? Что я такого натворил? — растерянно спросил Слоан, стоя на пороге кабинета своего друга.
Эш сидел за столом, что-то печатая на виртуальной клавиатуре.
— Дело в том, что Дейли явился на работу утром в таком виде, будто его всю ночь черти драли. А еще никто не учуял на нем твоего запаха. Не забывай — он всеобщий любимчик. А ты его отметил и бросил. Теперь все думают, что ты позабавился с ним и выбросил за ненадобностью.
— Что? С каких это пор мои отношения стали предметом всеобщего обсуждения? А как же мои чувства? На них всем плевать?
— Ага.
Слоан возмущенно всплеснул руками.
— Вот так значит, да? Теперь я плохой парень? С какой стати?
— Может потому, что ты своим уходом сделал ему больно? — Эш перевел взгляд на друга. — Кстати, Тейлор все утро вертится вокруг него. Так, между прочим, чтобы ты знал.
Слоан тут же ощетинился. И если бы он был в зверином обличье, то шерсть на холке точно встала бы дыбом.
— Но я не уходил от него. Декс по-прежнему мой.
— Ага, расскажи это им, — Эш ткнул куда-то в сторону открытого офисного пространства и с озабоченным видом откинулся на спинку кресла.
— Что?
— Не знаю. Это так странно. Его боль будто витает в воздухе. Слоан, у вас в офисе нечем дышать, все ею пропитано. Это напомнило мне ту ночь в клубе, когда его запах изменился. Я знаю, что ты не веришь в бред про феромоны и людей, но факт остается фактом. Все чувствуют его потребность в утешении. Не только Тейлор. Хоббс, Себ, Хадсон, даже Зак приперся. И, представь себе, принес ему сырные чипсы.
У Слоана чуть челюсть не отвалилась.
— Зак пришел в наш отдел из подразделения Бэта только затем, чтобы принести Дексу чипсы?
— Ага. Всех тянет к нему и, думаю, тут нет никакого сексуального подтекста. Ну, может, к Тейлору это не относится, но ты ведь знаешь, он с первого дня знакомства заглядывался на задницу Декса. Хоббс ни за что не поступил бы так с Келвином. Кажется, будто зверь в каждом из нас чует, что Декс ранен или типа того. Поэтому нам хочется его поддержать или утешить. Это очень странно, учитывая то, что Декс не является терианом. Ну в смысле, я бы не удивился, если бы мы руководствовались обычными эмоциями, как люди, но эта хрень затрагивает какие-то глубинные дикие инстинкты внутри нас.
— Погоди-ка. Нас? Ты сказал «нас»? Не «их»?
Эш откашлялся и отвел взгляд, снова переводя его на виртуальный интерфейс.
— И ты туда же? — не может быть! — Тоже хочешь утешить его?
Эш опустил глаза в стол, на его щеках заиграл легкий румянец.
— Или ты уже это сделал? — Слоан изумленно вскинул брови. — Эш? Ты что реально ходил его успокаивать?
— Как я и говорил, дело в феромонах или типа того.
— Но люди не могут испускать феромоны, — стоял на своем Слоан.
Он чувствовал, что начинает выходить из себя. Это не может быть правдой. Конечно, на этот счет велись споры, но ни одного научно доказанного случая еще не было.
— Что ж, видимо этот конкретный человек — исключение. Так что ебись теперь с этим как хочешь.
Слоан до сих пор не мог поверить в происходящее. Подумать только — Декс получил порцию утешений от самого Эша! Где-то в глубине души он даже ощутил некое удовлетворение от смущения своего друга и не смог сдержать злорадства.
— И что ты сделал?
Эш буркнул себе под нос что-то неразборчивое.
— Чего-чего?
— Я принес ему мармеладных мишек, доволен? А теперь съебись уже из моего офиса и начни разгребать то, что нахуевертил. Это ты во всем виноват.
— Я? Ты вообще-то мой лучший друг. Разве не меня ты должен утешать и помогать мне справиться со всей этой ситуацией?
— Нет, пока твой херов бойфренд ходит по офису с видом побитой псины и распространяет ауру несчастья, от которой у меня крыша едет. Это неправильно, Слоан.
— И что ты предлагаешь? Типа избегать с ним любой ссоры? Мне что, и слова поперек ему сказать нельзя?
— Это не одно и то же, — процедил Эш. — Не сравнивай разбросанные по квартире носки или не поднятый стульчак унитаза с этим. Ты же сам понимаешь, что тут все намного серьезнее. Слоан, ты сделал ему очень больно. И я не знаю, каким образом это происходит, но все вокруг чувствуют исходящую от него невыносимую тоску. Так что тебе лучше поскорее все исправить, пока ситуация не привлекла внимание Спаркс, если, конечно, это уже не случилось. Я знаю, она довольно лояльна по отношению к нам, но что, если на этот раз все будет иначе?
Слоан застыл в растерянности. Он понятия не имел что ему делать и как все вернуть на свои места. Он не чувствовал того удушающего запаха, о котором говорил Эш и от этого все становилось только запутаннее. Да, он понимал, что Дексу сейчас очень плохо. Об этом свидетельствовали мучительная боль в груди и зудящее предплечье. Однако ничего даже отдаленно похожего на феромоны он не ощущал. Он знал, что все это как-то связано с меткой, но не понимал как именно. Как долго это может продлиться и какие еще их подстерегают неожиданности? У Слоана не было ответов на эти вопросы и это приводило его в бешенство. И, как назло, не было ни одного человека с меткой, которому можно было бы задать интересующие его вопросы. Единственным таким знакомым был Хадсон, но он териан. И насколько Слоан знал у него никогда не было ни приступов, ни того странного запаха, что описывал Эш.