— Разденься, — обхожу кресло, опускаюсь на подлокотник.
Ох, как дернулась. Боится. Просто прекрасно. Язык тела — самый правдивый язык. Можно много чего болтать, но тело всегда остается искренним, первым делом мозг посылает сигнал к нервным окончаниям, только потом уже начинается мыслительный процесс. А у женщин так и вовсе мозг работает с приличной задержкой во времени.
Девчонка меж тем хмурится, сопит, руки сжимает в кулаки. Как ни крути, а они все такие разные. Моя последняя игрушка была строптивая, долго пришлось объезжать кобылку, до нее наоборот, сдалась быстро, до безобразия быстро. Растеклась лужей и додумалась признаться в любви. Что ж, я ее быстро отправил восвояси с ее любовью вместе. Но там, как выяснилось, крыша изначально подтекала. Я с ней был груб, брал всегда силой, думал, ей это не нравится, оказалось, что нравилось и еще как.
— Я жду… — складываю руки на колене.
Вдруг она разворачивается спиной и тянется к молнии на юбке. Тут одна бретелька сама собой сползает с плеча. Миленько… Тогда решаю девчонке помочь, раз такая стеснительная.
И снова она вздрагивает, когда касаюсь ее спины.
— Тихо, не суетись, — убираю волосы в сторону. Пахнет она приятно. Ежевикой.
Бретельки соскальзывают легко, следом соскальзывает и топ. Видимо я все-таки ошибся, лишней полноты нет, зато грудь есть. Смотрю на нее сверху. Красивая форма, женственная, наверняка мягкая. И желание прикоснуться пересиливает, тогда накрываю ладонями эти роскошные полушария, слегка сжимаю между пальцами соски, отчего те грубеют. Да, грудь у нее определенно, что надо, как и язык тела, и запах. Посмотрим, чем еще удивит.
И понимаю, что юбку хочу расстегнуть сам. Молния легко разъезжается, юбка остается на полу. Интересно, как девчонка пахнет там? Запахи для меня имеют большое значение. Некоторые приятно пахнут пару минут после душа, а потом возвращается естественный запах тела. И да, тут все очень индивидуально.
— Сейчас ты сядешь на стол, — подвожу ее к кофейному столику, — и раздвинешь ноги. Поняла?
На что следует неуверенный кивок.
Глава 3. Ева
Господи, поскорее бы все это прекратилось. Его прикосновения противны до глубины души. Ненавижу подонка. И что еще хуже, начинаю осознавать, что переоценила себя, отчего становится погано, гадко. Пришла мстить, называется. Это логово зверя, где я даже не жертва, а просто кусок мяса на перекус.
Грудь сжал так, что я чуть не пискнула от боли. А что дальше? Что он будет делать, когда сяду на стол?
С трудом, но опускаюсь на прохладную стеклянную поверхность, слегка развожу ноги. Не дрожать уже не получается.
— Шире, — садится на диван напротив. — Ты пришла мне понравиться или как? Жаться будешь в кабинете гинеколога, а здесь давай, показывай, чем богата.
Мразь, конченая мразь. Моя сестра из-за него теперь лежит в клинике душевнобольных. Он сломал ее, а потом выбросил как ненужный мусор.
Развожу ноги еще шире. Вдруг он в секунду оказывается надо мной, отчего невольно падаю на локти. А Игнашевский с нереально довольным видом накрывает ладонью лобок, после чего сдвигает трусики в сторону и запускает пальцы внутрь, но, увы, сталкивается с серьезным препятствием. Я еще девушка. И вмиг улыбка сходит с его лица.
— Ты что? Девственница? — кривится, будто прикоснулся к чему-то отвратительному.
— Да, — кое-как выдавливаю из себя.
— И на что ты надеялась? Моим главным условием является то, что женщина должна вести активную половую жизнь.
— Надеялась… что все-таки… — а вот тут мне ответить нечего. Те, кто организовал эту «встречу» не говорили про особые условия. Сказали просто прийти и постараться понравиться, все.
Однако руку Игнашевский продолжает держать там, медленно поглаживает.
— Детка, я не трахаю девственниц, — и надавливает на вход, из-за чего я инстинктивно сжимаю бедра. — Вот когда тебя кто-нибудь вскроет, тогда и приходи.
— Я готова на все, — вырывается само собой, — могу подписать любое соглашение, если нужно.
— Слушай, — поднимает взгляд, — я человек сложный, с определенными предпочтениями. Мне нужна психологически устойчивая и физически крепкая женщина. Ты еще ни разу не была с мужиком, а после меня твоя дальнейшая жизнь может покатиться не в том направлении. Тебе оно надо? В конце концов, нужны бабки, продай кому-нибудь девственность, — и снова наглая ухмылка, — есть психи, которые тащатся от этого.