Уже после ужина, когда отец ушел в гостиную смотреть телевизор, а Теодор вызвался помочь маме убрать со стола, на него вдруг в полной мере накатило осознание того, что он признался родителям в ориентации. И они приняли это. Приняли его так, словно в этом не было ничего особенного, словно это не было самым смелым поступком в его жизни, на который он мог бы вообще никогда не решиться, если бы не Кристофер.
Теодор вдруг почувствовал, как к горлу подступил комок, и это было очень, очень плохо, потому что он точно не хотел разрыдаться прямо перед мамой. Но она, конечно, заметила.
Это же мама.
Подойдя ближе, она накрыла его ладонь своей маленькой нежной рукой и заглянула в наполненные слезами глаза.
– Милый, – мягко произнесла она, – ты же знаешь, что мы тебя любим, правда? И если этот человек делает тебя счастливым, то счастливы и мы. Никогда и ни за что мы бы не позволили себе встать на пути твоего счастья.
Теодор, как маленький ребенок, обнял ее, сгибаясь чуть ли не вполовину, чтобы спрятать лицо на плече. Она начала гладить его по голове, воркуя что-то ласковое, пока он плакал, не в силах справиться с избытком эмоций.
Он всегда любил своих родителей очень сильно, но до этого момента ему и в голову не приходило, насколько велика их любовь к нему.
Джонни рухнул на кровать, кусая губы. На лицо рвалась ухмылка, когда он набирал номер Нейта, включая сразу громкую связь.
Он так удивился, когда Теодор не начал хвастаться сегодня утром тем, что их кружок разнесли в пух и прах, освободив его от этого тупого наказания. Ему даже обидно стало – они так старались ради него, с таким тщательным старанием портили эти уродливые декорации, а тому хоть бы что. Наоборот, выглядел так, будто обеспокоен этим. И теперь Джонни, кажется, понял причину.
– Алло, – откликнулся Нейт, снимая трубку после нескольких гудков и вырывая Джонни из мыслей.
– Хочешь самый большой прикол в истории? – звенящим от предвкушения голосом без предисловий начал он. – Знаешь же, что я живу по соседству с нашим педиком? Угадай, кто его сегодня привез домой.
– Слушай, я тебе тут шарады разгадывать не вызывался, – раздраженно отозвался Нейт. – У меня Рейчел в гостях, так что поторопись.
– Ладно, ладно, – закатил глаза Джонни. – Я тебе сейчас видос отправлю, сам все поймешь. А пока я отправляю, напомни-ка, почему тебя раздражает Теодор.
– Теодор? – переспросил Нейт со смешком. – Он же трахнул Карен, когда узнал, что она мне нравилась, – на заднем плане послышался возмущенный голос Рейчел, и Нейт прошипел, чтобы она замолчала, после возвращаясь к разговору. – Как думаешь, хорошая причина?
– Да, неплохая, – хохотнув, одобрил Джонни, отправляя, наконец, видео. Нейт сразу же его открыл, и на том конце повисло молчание, которое прервал недоуменный приглушенный вопрос Рейчел.
– Это что, Теодор Хейз?..
Джонни тоже раздражал Теодор – высокомерный, язвительный, перетягивающий на себя внимание всех. Хорош же школьный принц, если его ненавидит собственная свита.
– Это что, мать твою, реально Теодор? – глухим голосом повторил ее вопрос Нейт, и Джонни хмыкнул.
– Как думаешь, насколько быстро пост с этим видео займет первое место по популярности на школьном форуме? – вопросом на вопрос ответил он, и Нейт залился язвительным хохотом.
– О, могу поспорить, уже на следующее утро. Теодор же у нас так популярен.
Нейт ошибся с прогнозом – на это ушло всего пару часов.
11
Кристофер забрался к нему на колени, улыбаясь так сладко, что от этого поджимались пальцы на ногах. Его большие невинные глаза сияли от этой улыбки. Теодор задержал дыхание, чтобы не спугнуть момент, когда Кристофер приблизился, касаясь губами уха, и открыл рот, чтобы прошептать:
– Теодор! Теодор, черт возьми, просыпайся, мы проспали!
Теодор с трудом выбирался из сна, недовольно поскуливая, когда с него стаскивали одеяло. Мама дернула его за ногу, но он не поддался, желая вернуться туда, где Кристофер сидит у него на коленях и шепчет что-то приятнее этого «просыпайся».
– Теодор, у тебя постановка сегодня, ты забыл? – снова попыталась достучаться до него Элис, и Теодор резко сел на постели. Сонливость пропала, как будто ее смыли ведром ледяной воды. – Наконец-то!
Он скатился с кровати, бегом направляясь в душ. Как он вообще мог забыть об этом? Это все из-за того, что они с матерью вчера сидели допоздна, – она дошивала костюмы, и они болтали обо всем, потому что впервые за долгое время представилась возможность. Обычно Элис всегда очень занята на работе, а Теодора редко можно было застать дома по вечерам.