Из раздевалок уже показался первый противник, столь же неспешно как и я чуть раньше, спускающийся по широким ступенькам между рядами зрительских кресел. Не спешил он потому, что не видел в этом смысла, ведь отсчет двух минут начнется только тогда, когда мы оба окажемся на ринге.
«Тем лучше».
Мысленно улыбаюсь, загоняя свой разум в предбоевую медитацию.
Это был худощавый мужчина двадцати пяти лет, одетый в шорты до колен красного цвета. Подтянутое жилистое тело, создавало ассоциацию с гончей собакой, быстрой и выносливой, смертельно опасной… но не слишком сильной.
И вот мы стоим друг напротив друга, звучит гонг и трибуны взрываются криками. Оппонент срывается с места и стремительно сокращает разделяющую нас дистанцию, сходу пытаясь ударить кулаком левой руки мне в голову. Однако же, для ускоренного сознания, все его движения кажутся медленными и предсказуемыми, так что у меня легко получается сместиться влево, сделать подшаг вперед и пробить раскрытой ладонью левой руки, в область солнечного сплетения.
«Не перестарался ли? Все же никого калечить, а тем более убивать, на ринге нельзя».
Мысль прозвучала в голове отстраненно, совершенно не помешав ударами кулаков, пройтись по болевым точкам своей жертвы. Второй боец еще даже не успел прочувствовать всю боль, как был схвачен за руку, подтащен к краю арены, а затем переброшен через канат.
«Дальше будет сложнее».
Отмечаю мысленно, вспоминая что именно этот противник, до сегодняшнего дня ни разу со мной не встречался, а потому оказался не готов к столь резким и жестоким действиям.
Не смотря на то, что зрители ожидали более… красочного представления, трибуны все равно с радостью восприняли объявление комментатора о первом выбывшем.
Следующим противником оказался мужчина тридцати лет, высокий и широкоплечий, с могучими мышцами, которые буграми выступали под кожей. Он был одет в облегающие штаны и майку синего цвета, своим видом вызывая сравнение с медведем.
«Кажется медленным и неповоротливым, но на коротких дистанциях способен набирать спринтерскую скорость, а под его удары лучше вообще не попадать».
Напоминаю самому себе основные опасности этого оппонента. Ребра же кольнула и тут же исчезла, фантомная боль от перелома годичной давности, когда этот громила сумел меня подловить на очередной атаке.
Схватка началась с размашистого замаха, которым соперник пытался заставить меня поднырнуть себе под правую руку, что бы провести захват. Однако находясь в боевом трансе, я успел заметить характерное движение ног, подходящее скорее для борьбы, нежели сильного удара кулаком.
Следующую пару минут, мы потратили пытаясь загнать друг друга в угол, ну а мне еще приходилось отрабатывать выпады по коленям противника, что бы лишить его подвижности. В результате этих «танцев», к нашему развлечению успел присоединиться боец с номером четыре…
…прыжки и увороты, хуки, пинки и апперкоты, броски и болевые захваты, ну и конечно же применение приемов использующих внутреннюю энергию. Все это шло в бой для того, что бы не оказаться выброшенным с ринга более молодыми соперниками, которые если бы сговорились, давно могли избавиться от излишне активного старика.
И все же, в «королевской битве», не было места никаким союзам, все же слишком ценен был приз что бы рисковать им, предоставляя открытую спину конкуренту. В результате этого, девятнадцать претендентов на титул чемпиона оказались за канатами и теперь злыми или разочарованными взглядами, следили за последней парой, (удивительно, но кажется они все болели за мою победу, лишь бы не допустить до почетного звания своего ровесника).
Мы кружили по рингу словно два хищника, оба усталые и злые, с блестящими от пота телами. Мой враг был высок и хорошо сложен, мог как наградить парой весомых ударов, так и войти в клинч, что бы перейти на болевой захват. Но самое главное, он как и я использовал медитативные техники, ускоряя свой разум, усиливая тело внутренней энергией и отстраняясь от боли.
Первая сшибка показала, что мы примерно равны по скорости, но в технике я все же немного лучше… впрочем этого было недостаточно для быстрой победы. Плохой же новостью оказалось то, что выносливость моя подошла к своему концу, так что тяжесть конечностей больше не позволяла двигаться с прежней точностью.
Удар в грудь рукой был отведен предплечьем левой руки, мой ответный выпад пяткой правой ноги с разворота, окончился захватом и попыткой броска. Пришлось опираться на руки и проводить удар второй ногой в колено опорной ноги, что вынудило замешкаться и разорвать дистанцию.
Еще несколько раз мы пытались друг друга достать, пока наконец не сцепились в обоюдный захват. Пару секунд держался паритет… но затем мои мышцы резко ослабели а сердце пропустило удар. тело бросило в холодный пот, перед глазами все помутилось, пальцы сами собой разжались.
«И это все что ты можешь? Разве «Золотые львы» проигрывают? Смерть или победа!».
Внутренняя энергия, откликаясь на мысленную и волевую команду, наполнила руки и ноги. Уже чувствуя как противник начинает бросок, изворачиваюсь ужом, что бы в следующую секунду приземлиться на обе ноги. Напряженные мышцы распрямились словно сжатая пружина, кулак левой руки вонзился под ребра уже праздновавшего победу оппонента.
«А теперь бросок».
Схватив обеими руками хватающего ртом воздух человека, из последних сил вместе с ним переваливаюсь через верхний канат.
Последнее, что зафиксировала моя память, это приближающийся пол и ноги ближайших к рингу бойцов, уже потерявших право борьбы за титул чемпиона.
«Победа или…».
ПРОЛОГ 2.
На широкой двуспальной кровати, застеленной белоснежными простынями, мирно спали две женщины, на вид которым можно было дать не более тридцати лет. У одной из них были ярко рыжие волосы, тонкие изящные руки выглядывали из-под одеяла, на лице застыло умиротворенное выражение. Вторая представительница слабого пола, отличалась густой гривой золотых волос, из которой торчали два острых собачьих уха, а вся ее фигура выдавала хищную природу взрослой инугами.
Сам я, одетый в шерстяные свитер и штаны черного цвета, стоял у изголовья кровати и беззвучно шепча слова заклинания, выписывал в воздухе над головами своих женщин, затейливый узор чар. Волшебная палочка, словно живая змея извивалась в пальцах, время от времени выбрасывая из кончика снопы разноцветных искр.
Пока Джини, в девичестве носившая фамилию Уизли, (младшая сестра Рона), и Химе Поттер спали, между ними образовывалась духовно ментальная связь, но не как у хозяина и фамильяра, а совершенно равноценная. В то же время, моя связь с инугами, стремительно истончалась и в конце концов окончательно оборвалась, оставив в душе ощущение пустоты и холода.
Химе даже не вздрогнула, так и не осознав произошедшего благодаря новообразованной связи с Джини. К счастью женщины давно и надежно сдружились, так что смогут поддержать друг друга, если вдруг мне будет не суждено к ним вернуться.
«Время».
Мысленно даю себе подзатыльник, ловя себя на том что уже минуту стою без движений, пустым взглядом наблюдая за сном двух красавиц.
«Соберись!».
Встряхнувшись, взмахом волшебной палочки обновляю сонные чары, которых должно хватить еще часов на шесть, после чего тихо ступая одетыми в шерстяные носки ногами, по паркетному полу. Расслабиться же удалось только тогда, когда за спиной закрылась дверь ведущая в спальню, а сам я оказался в просторном кабинете директора «Хогвартса».
Поздоровавшись с портретами прежних директоров, проследовал за массивный рабочий стол и усевшись в глубокое кресло, стал писать и запечатывать в конверты письма. Два послания предназначались для Джини и Химе, и хоть они были очень похожими по содержанию, но во многом отличались. Еще одно письмо предназначалось Гермионе Грейнджер, моему заместителю и преемнице на директорском посту. Нескольких сухих строк удостоился и Драко Малфой, ныне занимающий пост министра магической Англии.
«Шестьдесят пять… самый расцвет сил для волшебника, а чувствую я себя так, словно являюсь стариком далеко за сотню».