Я пил, заглушая куражом чувство вины и страх. Форэтминское помогало забыть, что у каждого действия будут последствия: если вырвем суперпорт у Иллнуанари, это даст отсрочку, в лучшем случае год или два. Но в одиночку не выстоять ни нам, ни Лиге. Не имеет значения, как долго длилась вражда, про нее нужно забыть. Раньше бы нам объединиться…
Подойдя к столу, я потянулся к бутылке форэтминского, плеснул вина на дно бокала, глотнул. Через пару минут полегчало. Страх отступил, а вместе с ним и головная боль.
Подумалось, что лучше не откладывать разговор с Рокше. Пройдя по номеру, я нашел рыжего в кабинете. Парень сидел за столом с книгой в руках, делая вид, что в этом мире его занимает лишь томик стихов Ареттара. Я подошел, сел рядом, рассматривая пилота и понимая, что Гайдуни прав: Рокше можно назвать красавцем.
Вот только мы с ним совсем не похожи. Мало того, что рыж: у парня тонкие, схожие с ирдалийскими черты лица, миндалевидный разрез светло-серых глаз, и золотистый, а не бронзовый загар прилип к коже. Все, что есть общего — парень не привык униженно гнуться в поклонах, старается не перечить собственной гордости.
Заметив, что его внимательно рассматривают, юноша с шумом перелистнул страницу, попытался сделать вид, что читает дальше, но не выдержал и посмотрел мне в глаза.
Почувствовав, как вспотели ладони, я машинально обтер их о китель. Отчего-то вновь стало не по себе.
— Наш разговор с Гайдуни слышал?
— Слышал. А что, нужно было уши воском закапать?
Яда в его голосе было достаточно, чтобы любая змея в узлы завязалась от зависти.
— Тебе что-то не нравится?
Он пожал плечами, со стуком положил томик на стол.
— Арвид, спасибо за все, но вы обещали помочь узнать кто я и откуда, а вместо этого идете на обман, называете меня сыном.
— Я обещал не позволить упечь тебя на каторгу. Как видишь, я держу свое слово, ведь другого способа нет. А еще мне нужен наследник: человек, которому когда-нибудь я оставлю дом, деньги и дело. Ты подходишь.
Он удивленно покачал головой, спросил:
— Меня не убьют за ваши интриги? У Иллнуанари может возникнуть такое желание.
— Ну, тебе же не два года, верно? Как представитель высшего класса гражданства, ты получишь право защищать свою жизнь любым способом.
— Но вы поможете узнать кто я и откуда?
Кивнув, я посмотрел Рокше в глаза и добавил:
— Я не намерен нарушать соглашения. Более того, как своему наследнику я должен буду тебе кое-что объяснить уже после подписания бумаг и официального оглашения.
Глава 15
Рэанина в номер впустил рыжик. Попросил подождать в гостиной, а сам отправился будить меня. Непростительное легкомыслие! Одеваясь, я мысленно костерил мальчишку. Прерывать послеобеденный отдых, и ради кого — очередного просителя? Вот только как тот проник через четыре кордона охраны? Или это человек Аториса Ордо? Для посланца диктатора слишком быстро: Ордо потребуется несколько дней на проверку информации. От момента же расставания с мадам Арима прошло менее полусуток.
Быстро одевшись, я вышел в гостиную.
— Господин Эль-Эмрана, мне от вас кое-что нужно. — Прозвучало уверенно. Визитер не сомневался в своих правах.
Он был молод, широкоплеч, высок и носил форму охраны правопорядка. Если судить по погонам — высокого полета птица… Несколько секунд я раздумывал каким образом лучше всего поставить наглеца на место. Все они, эти рэане, как бы поначалу себя ни вели, по сути являлись просителями. Гордые нищие. И этот, наверняка, не исключение: явился клянчить денег на очередной прожект.
Достав форэтминское, я плеснул вина в бокал, не считая нужным угощать гостя.
— Ну? — процедил, желая как можно быстрее его спровадить: — Слушаю.
Против обыкновения, вино не помогло. Голова продолжала гудеть словно колокол. Скверно. По всему выходит: пора завязывать пить, глотать медикаменты для трезвости, снова пить… К вечеру я должен быть в форме.
— Я по поводу мадам Арима, — произнес посетитель. — Где ее вещи и лекарства? Вы захватили их с собой или оставили на корабле? Если на корабле — тем хуже, придется вернуться за ними.
— Простите, какого… Вы кто такой?
— Дон Арима, городская служба охраны порядка.
Однако! Кого другого я за такие вопросы выставил бы за дверь — будь это лицо официальное или неофициальное. Но это ее сын.