Рука дрогнула и острие шампура скользнуло ни в очередной кусок мякоти, а по ладони. От боли поморщилась и закусила губу.
-Что случилось? -Коршунов подошел и пальцами поднял лицо за подбородок. Только взглянув на него, поняла, что глаза застилают слезы.
-Вот, -раскрыла зажатые в кулак пальцы и продемонстрировала пораненную руку. Кровь тут же заструилась по ней, стекая вниз и капая на сырую после утреннего дождя землю.
Мужчина чертыхнулся.
-Как умудрилась-то? Мяса мало что-ли? Решила свою конечность на шашлык пустить? -сняв с плеча полотенце, ловко замотал им руку и пошёл в дом. Вернулся с бутылкой коньяка, откупорив которую, убрал полотенце и щедро плеснул коричневатую жидкость на порез. Я зашипела от боли зажмурившись.- Постой, сейчас из аптечки бинт принесу, -сказал Игнат и размашистым шагом потопал к внедорожнику. Вскоре повязка была наложена и мне велели посидеть в сторонке и не мешать, пока не покалечилась окончательно.
Мясо вставало поперёк горла, как бы тщательно я его не жевала, потому что настроение испортилось от воспоминаний, и только коньяк заливался идеально.
-Тебе уже хватит, -заявил Игнат, когда я в очередной раз потянулась к своему стакану, не знаю какому по счету. Не заметила, в какой момент мы перешли на "ты".- Завтра плохо будет.
-А я забыла уже, когда хорошо-то было, -хмыкнула, не послушавшись его, проглотила коньяк. Он тут же подсунул закуску, пришлось съесть, чтобы отстал. Прожевав, вышла из-за стола и пошатываясь, отправилась на улицу.
Устроившись на верхней ступеньке крыльца, закурила. Снова хотелось удавиться или напиться до беспамятства, как недавно в доме Алисы. Последнее не позволит сделать Коршунов, первый сама не смогу осуществить, родителей жалко.
-Что с тобой сегодня? -спросил Игнат, устроившись рядом и тоже закурив.
-Всё, как обычно, -пожала плечами, не желая откровенничать.
Мы помолчали, потом мужчина задал вопрос:
-Не хочешь узнать, как там твой муж?
-Главное, что жив и здоров, остальное меня не интересует.
-Даже так?
-Ага.
-Может расскажешь, что между вами произошло, и легче станет? -предложил Коршунов.
-Может отвяжешься? -искоса глянув на него, буркнула я.- Ты кто? Лучший друг? Психолог? Брат или сват? Помогаешь мне, спасибо за это, но в душу не лезь.
Он промолчал, а я вернулась в дом, не желая больше продолжать этот дурацкий разговор. После курения развезло ещё больше и пройдя в спальню, скинула одежду и забравшись под одеяло, закрыла глаза.
Снилась наша с Котом свадьба. Как мы были счастливы, как позировали фотографу, принимали поздравления от гостей. Так все и было на самом деле, только во сне вдруг на торжество явилась Светлана, как и я в белом платье и с сыном на руках. Она говорила то же, что наяву недавно сказала мне в ресторане, а мальчик тянул руки к Коту и звал его:"Па-па. Па-па". В тот момент, когда Тихомиров отпустил мою руку и повторил слова Светланы о том, что я ущербная, даже ребёнка родить ему не могу, обнял любовницу и повел к алтарю, я зарыдала и упала на колени. Их объявили мужем и женой, а меня охрана под руки вывели из Загса и велели больше не приближаться к Коту. Ари стоял и наблюдая за тем, как меня выкидывают из помещения повторял:
-Аня, Аня, -почему-то голосом Коршунова.- Аня, открой глаза. Проснись, это просто сон.
Ещё не до конца понимая, что произошло, распахнула глаза и увидела в свете уличного фонаря лицо Игната, нависшего надо мной и теребящего за плечо.
-Что? -спросила и не узнала свой голос.
-Ты плакала во сне, -пояснил он, проведя рукой по мокрой щеке.- Я думал, что-то случилось, когда услышал, как ты кричишь.
-Извини, -пробормотала, натягивая одеяло до подбородка.
-Воды принести?
-Не надо, спасибо.
Кивнув, он ещё раз провел пальцами по моему лицу, стирая остатки влаги, развернулся и вышел из комнаты. Вскоре скрипнула входная дверь, мужчина ушел на улицу.
Сна больше не было. Пролежав около получаса, так и не услышала, чтобы Игнат возвращался. Вылезла из-под одеяла и одевшись, вышла из дома. Коршунов стоял на крыльце, часто затягиваясь сигаретой и пуская клубы дыма вверх. Встала рядом и тоже закурила. Этот человек для меня по-прежнему был загадкой. Я ничего о нем не знаю. Мы не разговаривали даже толком все эти восемь дней, что живем под одной крышей, но одно я поняла абсолютно точно: он ни такой безнадежный, как показалось с первого взгляда. Помогает мне и ничего не требует взамен. Возится, как с ребёнком, отпуск свой променял на сомнительное удовольствие торчать тут. Он по-настоящему переживает за меня, кормит, чтобы не загнулась с голоду, сейчас вон прибежал и разбудил, услышав крик и увидев, что я плачу во сне, а теперь стоит столько времени тут и скрипит зубами. Ему ни все равно.
Не хочу думать, анализировать, почему, что и как. Хочу забыться и точка. Может я и пожалею об этом утром, а сейчас во мне говорит алкоголь, и он настаивает, чтобы я сделала какую-нибудь глупость.
Выкинув окурок, повернулась к Игнату лицом и пристально посмотрела в глаза. Он перевел на меня взгляд и посмотрев с минуту, будто прочитав мысли, осторожно обнял за шею, зарываясь руками в волосы, притянул к себе и поцеловал.
Я ответила его мягким и чувственным губам, нежно и будто бы даже робко касающимся моих. Сердце совершило кульбит вниз живота, вернулось на место и забилось с такой силой, что кажется, готово было проломить ребра. Обвила руками шею мужчины, и сократив оставшиеся миллиметры расстояния между нашими телами, прижалась к его груди. Он переместил одну руку на талию, второй продолжая удерживать за шею и немного оттягивать голову назад, держась за волосы у корней на затылке. Поцелуй стал глубже, проникновенней, его язык проник в мой рот и стал настойчиво исследовать территорию. Волной возбуждения, дикой страстью нас накрыло до такой степени, что мы ввалились в дом, на ходу срывая с себя одежду. До постели удалось дойти ни сразу. Терпения хватило только до кухонного стола. Кто кого больше хотел утверждать не возьмусь, но то, что в моём мозгу наступило помутнение совершенно очевидно. Когда Коршунов стянул с меня бельё, отстранился на мгновенье и заглянул в глаза, словно спрашивая, уверенна ли я, мне катастрофически стало не хватать его поцелуев, близости тела, крепких объятий. Поднявшись на носочки, притянула за шею его лицо к своему и впилась в губы так, что зубы лязгнули друг о друга.
Он ворвался в меня резко, одним движением бёдер. Я простонала ему в губы, чувствуя внутри наполненность на грани с дискомфортом.
-Как же я долго этого ждал, -прохрипел Игнат, сминая до боли ягодицы.- Такая мокрая, -плавно отстранился и снова резко вошёл. Я застонала в голос, а он стал наращивать темп, двигаясь все так же порывисто. Вскоре мой стон заглушил его, перед глазами взорвался фейерверк, а внизу живота горячей лавой разлилось блаженное тепло.
Не выходя из меня и не давая опомниться, мужчина прошел в свою комнату, лег на диван, подмяв меня под себя и начал второй раунд.
Его губы были везде, где только можно, руки жадно шарили по телу, сжимая то тут, то там до боли, до отметин. Сколько поз мы сменили до рассвета сосчитать не возьмусь. Все это время слилось для меня в один сплошной оргазм. Я не уснула, а просто отключилась, сама не помню в какой момент, краем сознания отметив, что не мешало бы в душ сходить после такого марафона.