Я не поняла, как Сашка очутилась рядом, обнимая трясущуюся меня за плечи. Не поняла, как давно мы уже в пути. Где едем и куда. Сашка, откинув прядь с моего лба, нежными, легкими прикосновениями начала оттирать кровь из расеченной брови. И меня прорвало:
- Саша… я беременна от этого ебучего нарколыги… Саш, я беременна… - бессвязно шептала я, дико улыбаясь и глядя себе в колени. – Представляешь?.. От наркомана залетела… вот это пиздец… знаешь, что сказал? Что двенадцать лет беспрерывно травится, и я даже выносить не смогу, не то что родить… Представляешь?.. Саш?.. Нет, ты только представь!.. Вот пиздец, да?.. Просто пиздец же!.. Завтра сделаю аборт… Саш, в двадцать лет от любимого мужчины… От любимого… - странный гортанный вскрик, содрогнувший мое тело, и заставивший сердце болезненно сжаться. – От ебучего наркомана… Он знал, что ненавижу наркоту… Он знал же… Саш, вот это пиздец, да?..
Славка, заматерившись, злобно ударил по рулю, рвано выдохнув. Сашка, беззвучно плача, прижала мою истерично хихикающую голову к своему плечу. Я еще что-то говорила, но не понимала, что именно. Сжимала, стискивала Сашкино плачущее тело.
- Ублюдки… - неожиданно всхлипнула она. – Что Лешка, что Тоша ублюдки, Слав!.. Просто сраные ублюдки!..
Я почему-то рассмеялась. Не знаю почему. Славка тормознул у какого-то магазина. Вернулся с бутылкой коньяка. Сунул мне и прежде чем Сашка возразила, я страстно присосалась к горлышку не чувствуя вообще ничего. Вот вообще. Пила как воду, а меня все никак не накрывало. До половины. С сожжённым к чертям горлом, с саднящим пищеводом, с тяжелым желудком. Не взяло. Я тупо посмотрела на ополовиненную бутыль.
- А он ведь тоже не пьянел, сука… Он никогда не пьянел… И почти не спал… - я зло захохотала, - Вадик тоже не спал и не пьянел! Как, вот как я это пропустила?! Как, блять?! У этого сраной твари иногда отходняки были… И в машине он когда бесился, кровь из носа пошла и дрожал весь, пока не вкинулся тварь!. Дозу пропустил, сука… Давление у него упало, как же! И в больнице пока лежала, он пропустил дозу проснулся полумертвый, потомвкинулся и нормальный стал…Блядь, что я за ебучая дура?! Все же на лицо было! Он ширялся по утрам, вечно в очках, потомуму что даже неяркий свет слепит из-за расширенных зрачков!.. Ив квартире из-за этого освящение тусклое!.. Вот я тупая… Тупорылая просто…
***
- Блядь, опять накрыло. Ну, сколько можно уже, а?
Сигарета выпала из обмякших пальцев Антона. Грановского сковало, и он абсолютно тщетно пытался справиться с судорогами, с дикой болью выворачивающими мышцы рук.
- Сколько ты не ширялся? – обеспокоенно глядя на скрюченные пальцы друга, тихо спросил Слава.
- Семь часов. – Антон стыдливо утер дрожащей рукой губы, на которые брызнула кровавая слюна из-за прикушенного языка. – И двадцать четыре минуты.
Слава выкинул сигарету в приоткрытое окно бэхи, с тревогой глядя на скрюченные судорогой пальцы друга, который тот суетливо пытался впихнуть в карманы своего осеннего полупальто.
- В Берлине есть хорошая клиника, брат… Дорогая, падла, но хорошая. – Слава снова достал сигарету, вглядываясь в бледный профиль мелко дрожащего, и мучительно сдерживающего судороги, друга. – Мы с Лехой оплатим все расходы…
- Слав, я не выдержу перелета, не видишь, что ли? Меня на таможне загребут и пизда. Я потеряю все. – Нервно фыркнул Антон, тщательно отведя голову в сторону. – Я чистый всего нечего, а уже вены себе полоснуть хочется.
- Брат, давай Сашка прокапает, а? – с надеждой подал идею Слава. – Накачаем твою тушку транквилизаторами, перебросим за границу, а там ты очнешься в лапах ведущих спецов Европы. Давай, брат, а?
- Блядь, да меня ничего не берет, Слав! Думаешь, не пробовал?! Ни транквилизаторы, ни барбитураты, бухла почти четыре литра влил, и нихуя! Ни в одном глазу! Меня только крючит и временами по мозгам ебашит…. Я сорок минут катался вокруг придомовой парковки, все никак не мог сообразить где выезд, Слав…
— А Ленка? Не может же она тебя броси…
- Может, долбоеб ты. – Нервно хмыкнул Антон, откидываясь на сиденьеи прикрывая глаза с неимоверно расширившимися зрачками дрожащими ресницами, вслепую нашаривая на приборной панели очки Не нашел и зло саданул порулю. – Ее брательник всю ее сознательную жизнь ширялся. Знаешь, как девственности лишилась?..
- Не мог же он…
- Не мог. Он на спайсах сидел, а его дружок на натуралке. Вот последнему и хватило ума, порвать ее. И полгода на уши наседать, что секс, это главное, чтобы мужик кончил… Зарезал пидораса…