– Да, за этим столом сидит первоклассный шулер, – Чак был сама любезность, – Он выиграет эту ИГРУ и заберёт себе все деньги. Чтобы на руках у Вас не оказалось, у него всё равно будет больше! – Чак неторопливо достал сигарету и закурил. Плеснул в полупустой стакан коньяк и придвинулся поближе к столу.
– И я знаю, кто ОН.
Присутствующим даже не потребовалось уточнять, кто это – «он». Все и так прекрасно уловили смысл произнесённых слов.
Патрик не отрываясь смотрел на Чака, закусив губу.
– Предлагаю каждому из Вас возможность победить. Я выйду в соседнюю комнату. Кто желает, может побеседовать там со мной тет-а-тет и получить подсказку, как ВЫИГРАТЬ. Подсказка будет зависеть от предложенной Вами суммы денег. Каков платёж, такова и музыка. Напомню, на кону шестьсот шестьдесят тысяч долларов! И знаете, что… шулеру очень приятно будет получить всю сумму, не прилагая при этом почти никаких усилий. – Чак мягко отодвинулся от стола, приподнял свою увесистую тушу со стула и медленно побрёл в соседнюю комнату, дымя при этом как маленький паровоз.
Когда за ним закрылась дверь, трое игроков молча переглянулись.
– Он блефует! – Тони отпил коньяк из своего стакана и яростно вдавил окурок в пепельницу. – Эта сволочь хочет заработать на нас денег! Не получилось за столом, так он берёт хитростью. И что ведь придумал – шулер! Смех, да и только. Предлагаю закончить партию и мирно разойтись.
Бад потёр подбородок.
– Не знаю, Тони. Этот Чак был так убедителен. Что мы о нём знаем? Да что мы вообще знаем друг о друге? Мы впервые за этим столом. Если он прав и кто-то из нас шулер, то игра идёт нечестно. И мы имеем право пойти этим же путём, попросив у Чака подсказки. Это, по крайней мере, уравняет шансы.
Патрик думал.
«Подсказка будет зависеть от предложенной Вами суммы денег!»
«Как всё легко. Ты расстаёшься с деньгами за СОВЕТ, который вовсе не обязательно окажется верным. И вот после проигрыша страшно удивляешься, куда это с твоими деньгами делся Чак. А он всегда сможет уйти от ответа, заявив, что конкуренты предложили больше.
Парень сцепил руки замком и положил их прямо перед собой на стол.
– Чтобы Чак не предлагал, я отказываюсь иметь с ним дело, – заявил он.
Тони и Бад испуганно переглянулись. Патрик отчётливо видел, как в их примитивных мозгах молнией сверкнуло: „Вот он – шулер!”
– Я выйду, Бад, – произнёс Тони осипшим от волнения голосом. – Я сейчас, – и бережно прижимая карты к себе, он устремился к закрытой двери, волоча за собой кожаный дипломат.
– Бедолага, – Патрик сочувственно покачал головой и стал терпеливо ждать. «Если уж эти идиоты добровольно отдадут Чаку деньги за пресловутую подсказку, способную якобы привести их к выигрышу, –что ж, это их дело».
На Бада было больно смотреть. Лицо осунулось, глаза потускнели, а губы что-то начали нашёптывать. Минута за минутой былая непоколебимость оставляла его.
Деньги лежали в центре стола. Мысль прибрать их к своим рукам, вырубив Патрика, уже второй раз посещала Бада. Однако он всё время отбрасывал её– понимая, что в таком случае на его репутации можно будет ставить крест. Конечно, Майк, дежуривший снизу, скорее всего, пропустит его за взятку, но ни один из клубов после этого не согласится больше иметь с ним дела. А чуть больше половины миллиона долларов абсолютно не стоили того. Он предполагал, что и у Патрика возникали подобные мысли, но видимо и он находил аргументы против такого решения.
Прошло пять минут. Бад начал новую бутылку коньяка. Он сильно нервничал. Руки дрожали, со лба струился пот.
«Неужели парнишка ни капли не переживает? – думал Бад, глядя на Патрика, – Неужели он знает куда больше, чем хочет показать?!»
Парень был собран и непоколебим. Он сидел прямо, чуть расставив локти, а его глаза выражали полное безразличие к происходящему.
Бад отвёл взгляд от соседа, и его мысли потекли в другое русло.
«Интересно, какую сумму Тони предложит Чаку за подсказку?»
«Можно ли осуществить подмену карт? Хотя это-то вряд ли, ибо на каждой из них стояла специальная метка в виде печати клуба, просвечивающаяся только при помощи ультрафиолета. Подделать её было невозможно. И любая попытка к подделке очень строго наказывалась. Сперва штрафом в размере полумиллиона долларов, а при повторной попытке – исключением из Игры. Навсегда».