Синяки давно пропали, а вот страх получить кулаком по лицу всё еще отзывался где-то в глубине моего сердца, поэтому я не стала дерзить, хотя на языке так и вертелось: «Твоими молитвами».
— Я пойду. Тёма ждёт.
Рванула в сторону, но он быстро перехватил меня за талию и подтащил к себе. В нос ударил резкий запах алкоголя.
— Подожди, — впился стеклянным взглядом, — хорошенько подумай над моим предложением. Я же тебе не просто так ребёнка родить предлагаю. Это хороший шанс для того, чтобы сделать наш брак реальным.
Ну да. Я и мечтать о таком не смела. Кошмары и то поприятнее будут, чем его «щедрое» предложение.
— Нет. Моё решение окончательно.
Я помедлила. Мне всё ещё было интересно, почему Вадим так внезапно задумался о детях и с какого перепоя он вдруг решил, что я прямо сплю и вижу, как бы превратить наши отношения в нечто реальное, но я посчитала, что разумнее отложить этот разговор на завтра. Когда он протрезвеет и проспится, то, возможно, даст мне тот ответ, который я хотела бы услышать.
Например, что это была неуместная шутка. Я бы даже не удивилась. Чувство юмора у мужа всегда было странным.
— Ты пьян. Тебе нужно отдохнуть, иди к себе.
Я осторожно дотронулась до его пальцев и заставила разомкнуть руки, а после поспешила к выходу из кухни. Взяла две тарелки, не желая больше попадаться ему на глаза, и направилась в детскую. Тёма наверняка уже заждался.
— А того мужика ты любила? — в спину полетело злобное обвинение. — Потому и родила, несмотря на мой запрет?
Забавно, что он постоянно задавал один и тот же вопрос и будто бы снимал камень с души, когда ложь в сотый раз обжигала мои губы.
— Нет. У меня просто рука не поднялась. Я не смогла решиться на аборт, — толкнула ногой дверь и скучающим тоном добавила, — спокойной ночи, Вадим.
Напряжение держалось в моём теле до конца. Отпустило только после того, как я тихо прикрыла за собой дверь в детскую и увидела задумчивое лицо Артёма.
Он сидел на мягком коврике, облокотившись о спинку кровати, и внимательно смотрел на потолок, расписанный звёздами. У меня сердце сжалось от угрызений совести. И я даже не могла ему ничего пообещать — боялась сглазить и обмануться.
— Милый, давай кушать.
Я пододвинула угловой столик к кровати и поставила две тарелки. С тяжелым вздохом опустилась рядом и обняла его, прижав к себе. Мне казалось, что теплые объятия хоть на мгновение подарят ему чувство защиты и любви. Растопят тот холод, которым за версту несло от Вадима.
— Мам, я какой-то…не такой?
— Нет, — бережно сжала его за плечи и заглянула в испуганные глаза. — Это я его разозлила, ты ни в чём не виноват. Ты — моё всё, помнишь? — перешла на шёпот. — Я очень тебя люблю. И никогда не дам в обиду.
Я шутливо щёлкнула его по носу и вытерла мокрые щеки.
— Твоя комната — как домик, куда ни за что не проберется злой волк. Здесь мы в полной безопасности.
Я накрыла своей рукой маленькую ладошку и подняла взгляд на потолок.
— Хочу тебе кое-что показать, но если ты продолжишь плакать, то из-за слёз не сможешь ничего увидеть, — улыбнулась. — А ведь я собираюсь рассказать тебе великую тайну.
— Какую? — мне удалось его отвлечь.
— Когда падает звезда, люди загадывают желания. И они обязательно сбываются! Все! Без исключения! — заговорщически подмигнула. — Вот, смотри, здесь столько звёзд. Какая-нибудь обязательно исполнит твою заветную мечту!
— Но они же на потолке, мама! — сын обиженно поджал губы.
— Да. Эти звезды нарисованы, но мы можем представить, как они падают. Ведь наша планета очень большая. И наверняка именно в этот момент сейчас где-то падают звезды.
Мы напрочь забыли о еде. Я облегченно выдохнула, когда заметила, что Тёма полностью погрузился в мой рассказ о ночном небе. И хоть он ещё был слишком маленьким, чтобы понять суть подобных вещей, было видно, как в его глазах зажигается неподдельный интерес.
— Ты мне веришь?
Он кивнул, завороженно глядя на нарисованное небо.
— Тогда еще раз внимательно посмотри на звездочки, а потом зажмурься и загадай своё самое заветное желание.
Я просто хотела, чтобы он отвлекся и быстро забыл о неприятной встрече с Вадимом, но вдруг неожиданно для самой себя стала покручивать в голове возможные мечты.
Первым в голову пришёл побег от Вадима. До второго я так и не добралась, потому что моё сердце разбилось на сотни осколков, когда Тёма тихо прошептал, прикрыв глаза.
— Хочу, чтобы папа меня любил.
Глава 10
Мне снился кошмар. Я будто воочию видела побег за огромным внедорожником, в котором увозили плачущего сына. Я кричала, звала на помощь и рвала горло, судорожно пытаясь дозвониться до Бестужева. Знала, что это его рук дело, и проклинала саму себя за то, что позволила правде всплыть наружу.