Вышел. Я осталась наедине со своими страхами и невыносимой тошнотой.
— Сукин сын… — пробормотала я в пустоту и, присев, подтянула колени к груди.
Но спазм в желудке вновь заставил меня вскочить и ринуться к унитазу.
Ох… Как же хочется умереть…
***
Тео сидел на кухне, склонившись и положив голову на руки. Далеко не цветущий вид и красные глаза молодого мужчины свидетельствовали о примерно таком же состоянии души и тела, как и у меня. Британец, не меняя положения, проследил за мной внимательным взглядом, когда я прошла мимо него к холодильнику и извлекла из него бутылку воды. Буквально сорвав крышку, я жадно присосалась к пластиковому горлышку и поняла, что оживаю. Только после этих нехитрых манипуляций удосужилась поздороваться с Кавьяром.
Он не ответил, лишь приподнял руку и, взмахнув ладонью, вернулся в исходное положение. Я забралась на высокий барный стул и уселась напротив британца.
— Может, кофе? — поинтересовалась я хрипло и, кашлянув, прочистила горло. — Тео, все в порядке?
Британец вздохнул и, выпрямившись, провел ладонями по лицу.
— Не очень, — признался он честно и посмотрел на меня.
Что-то неприятное засело в груди. Мне стало не по себе. Ведь правду сказал грек — я бегу, вероятно, уже от своих страхов. Я так запуталась, словно девочка. А ничего, на самом деле, непонятного во всем этом и не было. Мне нравился Тео. В то время, как Клио жутким непостижимым образом засел в глубине души, не позволяя вытащить эту занозу оттуда. Отвратительная безысходность.
Защипало глаза. Я поспешно встала, чтобы скрыться от пронзительного взгляда Тео, и собралась сварить кофе, сомневаясь, получится ли. Но поскольку не знала, где именно искать чашки, ложки и прочее, принялась грохотать дверцами многочисленных шкафчиков.
А за окном светило яркое солнце, проскальзывая золотистыми лучами в просторное помещение, от чего оно стало казаться еще большим.
Хлопнув очередной дверцей, я вдруг ощутила Тео прямо за спиной. От него исходило тепло. Он выдохнул мне в волосы, затем глубоко вдохнул и отошел. Все это произошло так внезапно, что я и сообразить не успела, в чем дело. Просто застыла на месте и уставилась в окно, пытаясь унять от испуга сильное сердцебиение. Неожиданно из гостиной донеслись громкие звуки музыки. Это была та самая песня, под которую я плясала прошлым вечером на столе.
Я обернулась и встретилась взглядом с британцем, который стоял в расслабленной позе у стены. Доля секунды, и мы начали улыбаться друг другу, словно это был наш маленький секрет. Наша личная песня.
Черт, это так здорово. Прошлая ночь нас сблизила более, чем могли сблизить месяцы дружбы. Мне это безумно нравилось. Судя по лицу Тео — ему тоже.
— Долго будешь собираться? — на пороге возник грек, в который раз обрывая нить, связывающую нас с британцем. — Хавьер ждет тебя.
— Хочешь, чтобы я блевала в машине? — огрызнулась я. — Мне нужно немного перекусить.
Кавьяр-старший одарил брата многозначительным взглядом и снова посмотрел на меня.
— В машине поешь, — подошел к холодильнику и, открыв его, взял яблоко. — Вот, держи и иди.
Проходя мимо Тео, я едва сдержала улыбку, потому что он незаметно подмигнул.
— Летти, — вдруг позвал Клио, и я оглянулась. — Задержись на минутку.
Я встала недалеко от Тео.
Грек, глядя на нас поочередно, абсолютно неожиданно хлопнул ладонью по столу. Удивленно заморгав, я покосилась на Тео. Тот пожал плечами, так же, как и я не понимая, что происходит с его братом.
Нахмурившись, Клио перевел на Тео взгляд исподлобья.
— Ты, — ткнул грек в его сторону пальцем, — если думаешь, что я ничего не вижу — ошибаешься…
Приблизился.
— Знаешь, чем она, — уже на меня указал, — для тебя привлекательна? Неприступностью. Как только трахнешь ее, поймешь, что ничего нового не увидел. Поэтому…
Кавьяр-старший развернулся и встал у окна спиной к нам.
Солнечные блики заиграли в его волосах. Красиво… Наверное… Я не была уверена, что могу расценивать Клио, как просто мужчину.
— Предупреждаю тебя, отвяжись от нее. Билет куплен. Вечером Летти возвращается в Чикаго.
— С пересадкой в Лондоне? — необычайно саркастично прозвучало из уст доброжелательного англичанина.
Грек понял намек и резко обернулся.
— Даже не думай об этом.
Тео вдруг тихо и грустно рассмеялся и, опустив голову, сжал пальцами переносицу.