— Кто я, Летти? — спрашивал грек, не прерывая своего занятия.
Глаза предательски защипало.
— Посмотри на меня, — как будто почувствовав мою слабость, проговорил похититель.
Я осторожно взглянула на него, спутанные волосы падали мне на лицо, скрывая глаза.
— Плачешь? — такое невыносимое наслаждение прозвучало в ненавистном голосе, что я, не помня себя, жалобно рыкнула в его сторону.
Конечно, никакого результата я не достигла, но хотя бы показала, что еще жива.
Окаменевшая физиономия грека не предвещала ничего хорошего. В самом деле он выглядел немного разочарованным. Вероятно, потому что я терпела и не плакала, держалась из последних сил. Это злило грека чрезвычайно.
— Хорошо, кори*, — кивнул Кавьяр, и, наклонившись, взял кожаную плеть. — Это будет получше предыдущей. Итак. Повторяю вопрос, кто я?
Я вся напряглась, как-то глупо и не вовремя задумалась, кто он, этот изверг, садист? Кто он, этот аморальный мизантроп? Был бы гуманным, не похищал девушек. Это так низко…
— Не знаю… — тихо просипела я.
Боль была такой внезапной и сильной, что у меня потемнело в глазах от мощнейшего выброса адреналина. Я чувствовала, как это чудовище бьет меня прямо по свежей ране на животе, и повязка из бинта превратилась в лоскуты.
— Бо-о-оже… — простонала я.
— Повторяй: ты мой господин! Повторяй!
— Нет…
— Ты мой господин!
— Не надо!
— Ты мой господин!
Я больше не могла отвечать — от нестерпимой боли свело челюсти.
— Ладно, тогда по-другому… — сказал грек, тяжело дыша.
Он, освободив мои лодыжки, перевернул меня, находящуюся в полубессознательном состоянии, и вновь закрепил ноги цепями, которые врезались в кожу, будто челюсти питбулей.
Я уже не понимала, что собирается делать этот урод, но интуитивно чувствовала — что-то ужасное.
Он сунул мне в рот кляп, и я поняла, что затыкают меня неспроста.
— Сейчас, кори, мы с тобой по-настоящему развлечемся. У меня нет желания шутить сегодня, — бормотал Клио, поливая мои ягодицы лубрикантом с противным ягодным запахом. И когда его палец скользнул к анальному отверстию, я завыла в голос.
НЕТ! НЕТ! НЕ-Е-ЕТ!
Вырываться было совершенно бесполезно. Я делала себе только хуже, а грек продолжал, тем временем, подготавливать меня к постыдному лишению девственности, той девственности, лишаться которой я не намеревалась.
Его пальцы скользнули ниже, и я сильно напряглась. Возбуждения не было, хотя именно этого Клио и добивался. Я не понимала уже, где нахожусь. Оттолкнуть Кавьяра было просто невозможно.
— Дава-а-ай, — наклонившись к моему уху, шептал грек. — Смотри, это ведь приятно. Тебе понравится. Я все равно это сделаю…
В конце концов, не добившись каких-либо результатов, он отодвинулся и, спрыгнув с кровати, принялся раздеваться. Однако после минутного колебания кожу на спине вновь обожгло плетью.
Навалившуюся было усталость как рукой сняло, боль заставила зареветь во все горло. Сжав зубами кляп, я боялась, как бы не раскрошить зубы — так сильно стискивала челюсти. А Кавьяр, не останавливаясь, хлестал меня, раз за разом повторяя свой вопрос, будто мантру, и это звучало уже не как вопрос — скорее, как утверждение.
Я не понимала, признала поражение или нет, но в один момент у меня вырвалось мычание — несуразное «мой господин» — и резко все прекратилось.
Матрац немного прогнулся под весом Клио, которому было настолько невтерпеж, что он быстро пристроился сзади и, сильно раздвинув мои ягодицы, вошел.
Сказать, что мне было больно — не сказать ничего. Отвратительно, омерзительно, нестерпимо. Я буквально уползала от Кавьяра, повиснув на цепях. Он разозлился и рывком вернул меня на место.
— Лежи тихо, иначе опять выпорю, — прохрипел он на ухо и еще немного продвинулся вперед. — Не ной…
Как же было не ныть, когда казалось, будто меня разрывают пополам. Это еще хуже, чем… чем… Ничего для меня не было хуже. Никогда в жизни. Размазывая по подушке слюни и слезы, я отчаянно рыдала, в то время как грек продолжал. Он долбился в меня, постанывая и тяжело дыша.
В конце концов я притихла. То и дело накатывала тошнота…
Кавьяр вдруг остановился и перестроился, скользнув чуть ниже и ткнувшись в промежность. Я испуганно всхлипнула. Это произвело на Клио мгновенный эффект. Он схватил меня за волосы и, прижавшись к моей щеке, принялся так биться в измученное тело, что я заорала. Стало дико страшно, что он просто убьет меня. Или еще хуже — изобьет и оставит истекать кровью…