Пролежала так несколько минут, пока голоса мужчин не стали громче. Скрипнула дверь, кто-то вошел, на землю бросили что-то тяжелое, и я засомневалась, имеют ли эти ребята хоть какое-то отношение к Кавьяру.
Вскоре дверь снова закрыли, щелкнул замок, я стиснула челюсти, думая, что теперь тут погибну, и услышала, как знакомый голос произнес по-английски:
— Саид, ночью сожги этот сарай, никто не должен знать об этом. Теперь хозяин чист перед партнерами.
Загудели двигатели машин и вскоре все стихло. Я отбросила тряпки в сторону и, задыхаясь от совершенной безысходности, отползла к стене. Это был Хави — водитель и охранник грека.
После непродолжительных размышлений я пришла к выводу, что гораздо благоразумнее не высовываться на солнцепек, и, устроившись поудобнее, покончила с остатками еды, выпила еще немного воды и принялась ждать вечера.
***
Небо огромное и бесконечное. Звезды яркие и ни одного облачка, а вокруг бескрайняя пустошь с минимальным количеством растительности. В неясных предзакатных сумерках, уже едва-едва рассеивающих тьму, можно было рассмотреть сухую землю и пожухлую траву.
Я не без труда выбила ногой самую хлипкую доску, выбралась на свободу, оцарапав живот, и медленно побрела в совершенно неизвестном направлении. Пустыня Сахара сломала все мое представление о пустынях в целом. Только в самом начале пути я пересекла красивые барханы, а после была бесконечная высохшая долина, которой просто катастрофически не хватает воды. Одинокое «перекати-поле», подгоняемое поднявшимся ветром, навевало невыносимую тоску, подталкивая к мыслям о том, что я действительно направляюсь из лап одной смерти в лапы другой, не менее безжалостной. Я устало плелась вперед, глядя себе под ноги, но вдруг буквально приросла к месту, расслышав лошадиный топот. Мое сердце сжалось от ужаса.
Неужели Кавьяр нашел меня?
Но, вскинув глаза, я увидела, как мне навстречу мчатся пятеро неизвестных. Пришлось ссутулиться так, чтобы они не разглядели во мне ничего от женщины и по возможности приняли за юношу. Однако то, что я — девушка, было просто очевидно, несмотря на худобу. День благополучно клонился к вечеру, потому этих странных людей, одетых во все черное, было довольно сложно разглядеть с такого расстояния.
Однако вскоре арабы окружили меня, гарцуя на лошадях, как ковбои в старых вестернах. Только вот это была реальность, вовсе не вестерн, и она обрушилась на мои плечи вместе с внезапным обжигающим ударом плети. Сбив меня с ног, мужчины так мерзко захохотали, что от страха волосы встали дыбом.
Теперь-то мне точно конец. И в тот момент, когда я сидела на песке и машинально отряхивалась, на долю секунды мне захотелось вернуться в особняк. Но лишь на крошечную долю секунды. Затем вновь мое сердце стиснула ненависть к этим людям и к греку в отдельности.
Мужчины что-то выкрикивали, но я не понимала ни слова. В конце концов один из них спрыгнул с лошади и, приблизившись, поставил меня на ноги. Обычный темнокожий мужчина с кровожадными черными глазами и красными белками. Это выглядело жутко. Африканец потащил меня к своей лошади, которая нетерпеливо топталась на месте и громко фыркала. Я ожидала чего угодно, но только не такого дикарского обращения: темнокожий крепко связал мои запястья толстой веревкой, оседлал лошадь и поволок меня за собой, словно пса на поводке. Я обреченно обернулась, с невыносимой тоской посмотрев на брошенный узелок с бутылкой воды, и снова уставилась вперед.
Идти пришлось очень долго. Ночь наступила стремительно быстро. Мне казалось странным, что люди Кавьяра так и не отыскали меня. Что если грек и не ищет? А если игра окончена?
Банда притащила меня к своему лагерю, где у костра восседали еще около десяти человек. Я почему-то сразу подумала, что теперь меня продадут какому-нибудь еще более жестокому человеку.
— Больно, — шикнула я, споткнувшись о камень, когда предводитель — а за ним ощущалось некоторое лидерство — толкнул меня в центр круга, образованного мужчинами.
Я затормозила аккурат у костра, почти наступив на тлеющие угли. Один из незнакомцев поднялся и подбросил в догорающий огонь сухих веток. Я осторожно отошла в сторону. У меня ломило от боли кости, и я подумала, что вскоре попросту перестану обращать внимание — привыкну. Но ведь к такому не привыкают, и в этом довелось убедиться после того, как ко мне подошел один из бандитов и сжал мою руку так, что захотелось взвыть.