— Летти, дитя, ты к господину относишься немного предвзято.
— Простите ради Бога. Я похищенная девушка. Вы осознаете это? Подобное карается законом.
— Знаю. Мне жаль… А Юми давно напрашивалась на неприятности. Но убивать… Этого хозяин не допустил бы. Во врага он выстрелит, это да, но убивать ту, которая служила ему столько лет — никогда. Юми ушла в другой дом.
— А другие девушки? — подалась я вперед, лязгнув цепью. — Они живы?
— Видите? — кивнула я, горько усмехнувшись, когда блондинка промолчала. — Кого вы оправдываете?
Женщина поднялась и, тяжело вздохнув, ответила:
— Глупая ты. Ничего вокруг себя не замечаешь. Не знаешь ведь, что случилось, а выводы уже делаешь. Не имею я права рассказывать о личной жизни хозяина.
— Можно подумать, не на ваших глазах эта личная жизнь проходила.
— Летти, — прервала меня служанка. — Я, правда, не могу тебе рассказать. Здесь… Это… Понимаешь, в этой семье все слишком запутанно. Но, видит Бог, вины господина Кавьяра в этом нет.
— Ладно, — отрезала я, отворачиваясь. — Спасибо за плед и чай.
— Не меня благодари…
— Да-да, конечно…
Женщина вздохнула и добавила:
— Хозяин не узнает об этом разговоре, не беспокойся, — и пошла к двери, но снова оглянулась. — Меня зовут Жанна. Обращайся ко мне на «ты», так легче.
— Спасибо, Жанна, — отрешенно и даже как-то машинально ответила я, пребывая в раздумьях после этой беседы.
— И тебе спасибо, — я растерянно моргнула, непонимающе уставившись на женщину. — За понимание.
На этой странной ноте я укуталась в плед из верблюжьей шерсти и улеглась на пол, нервно дернув ногой, которая уже ныла от тяжести оков.
— Да здравствует Средневековье… — проговорила я в пустоту и смежила веки.
Усталость брала свое…
Глава 9
Ну что я тебе сделала, Кавьяр, а? Зачем так тормошить?
Который был час, я не знала, но тот факт, что мои глаза нещадно щипало и резало, неоспорим. Всю ночь отмучавшись на холодном полу, я уснула предположительно к утру.
А теперь вот явился он, мерзкий человек, и принялся меня трясти так, как будто от моего пробуждения зависела его жизнь.
— Дава-а-й, — протянул грек.
Я своих глаз так и не открыла. Просто лежала на боку, наслаждаясь злостью Клио. Все потому, что понимала — в ближайшее время он меня не накажет. Чувствовала.
После неожиданного проявления внимания Кавьяра, в виде чая и одеяла, я позволила себе немного расслабиться. Да к тому же, необходимо было как-то втереться к нему в доверие.
— Летти, — хлопнул по моей ягодице Кавьяр, теряя терпение. — Поднимайся. Нам пора.
— Куда это? — пробормотала я, наконец, отрывая голову от пола.
— Не твое дело. Ты должна беспрекословно следовать за мной.
И вот опять вернулся недоносок-«господин». Легкий, но жутко раздражающий шлепок по щеке заставил меня распахнуть глаза окончательно.
— У-у-у… — протянул грек в своей обычной насмешливой манере. — Какое же ты чудовище.
— На себя посмотри, — бросила я охрипшим спросонья голосом.
Но, на самом деле, «господин» выглядел намного лучше меня. Бодрый, чистый и даже веселый. Было такое чувство, будто это я всю ночь пила виски, а не он. Звякнула цепь, и Клио, подхватив меня под локоть, помог встать.
— Жуткая анорексичная внешность. Когда ты поправишься? — покачал он головой.
Я подвигала затекшей ногой, радуясь свободе, но в эмоциональном смысле никак это не проявила.
— Природа так распорядилась. Не могу хорошенько потолстеть.
— Идем, Марио ждет.
— Опять? — вздрогнула я и тут же врезалась в спину Кавьяра, потому что остановился он чересчур резко, и обернулся.
— Летти, мне еще сколько раз повторить, прежде чем до тебя дойдет, что спорить и задавать вопросы нельзя? — произнес грек так, словно хотел убить.
— Простите, «господин», — помня о покорности, пробубнила я.
Клио ни на секунду не поверил в искренность извинения. Это было заметно по его снисходительной улыбке и презрительному взгляду. На мгновение мою голову посетила мысль, что не будь Кавьяр таким жутким человеком, я, возможно, даже заинтересовалась бы им. Но, одернув себя и убедив в невероятности подобного поворота, я просто опустила глаза и уставилась на сверкающие туфли Клио. А он себя любит, однако. Всегда ухоженный. Даже прошлым вечером, пребывая в состоянии слегка «навеселе», грек держал марку и ни на мгновение не ударил в грязь лицом.