— Иди с ним, — приказал Клио, оглянувшись через плечо, а сам устроился в кресле у стены и достал сотовый. Наверняка собрался утрясать вопросы с преследованием.
Я послушно поплелась за мужчиной, который бесконечно что-то лепетал и вел меня по узенькому коридору. Только вначале казалось, что магазин совсем крошечный, а, следуя за управляющим, я убедилась в обратном. Видимо, бутик растянут на весь первый этаж. С улицы не разберешь, а вот внутри магазин оказался действительно большим. Достаточно скромная, но очень богатая обстановка, создавала приятное впечатление. Однако, заметив себя в одном из многочисленных высоких зеркал, развешанных на стенах коридора — наверное, пытались зрительно расширить узкое помещение — я осознала, что выгляжу, как настоящая уличная бродяжка. Стало так неловко, я даже к нежно-розовым обоям побоялась прикоснуться и, входя в комнату вслед за «болтуном», мне уже не было так весело и любопытно, как ранее. Но все же судорожный вздох сорвался, потому что светлое, просторное помещение, особенно после темного коридора, привело меня в полнейший восторг.
Солнечные лучи пробивались сквозь приоткрытые шифоновые занавески, и от мягкого желтоватого света белоснежная обивка мебели не казалась такой непрактичной и навязчивой.
— Добрый день, юная леди, — выплыла из-за ширмы, расписанной яркими розовыми цветами, немолодая женщина с вполне типичной внешностью азиатки. — Я помогу Вам с переводом. Ясмин говорит слишком быстро даже для французского языка. Постараюсь поспевать за ним.
Женщина и сама говорила на английском не очень уверенно. Так что я вовсе не надеялась на ее помощь.
Этот самый Ясмин потащил меня к креслу у зеркала и, усадив, начал с преувеличенным интересом разглядывать мои волосы.
Надо отдать «болтуну» должное — он долго колдовал надо мной и несмотря на то, что часто размахивал у меня перед носом ножницами, словно угрожая убить, все же завершил миссию. Конечно, свое терпение Ясмин убил окончательно, зато был очень доволен результатом проделанной работы. Как, впрочем, и я. Только не то, чтобы совсем в восторг пришла… Просто непривычно было, будто из зеркала на меня смотрела незнакомка.
Обрезав мои спутанные и посеченные кудри, «болтун» оставил среднюю длину, тщательно сбрызнул чем-то приятно пахнущим, только немного приторным, и еще раз расчесал.
— Ясмин говорит, что так намного лучше. Все равно, конечно, завьются, — поясняла азиатка с улыбкой, но, как и положено восточным женщинам, не проявляла никаких эмоций. — Намочишь, так и кудри сразу же вернутся. Но теперь не будут… Э-э-э… Как же это правильно? Ме… Мешать, кажется.
Я кивнула тоже с улыбкой, мол, все верно, и посмотрела на Ясмина. Он уже перебирал одежду, скрывшись между рядов с вешалками, только ноги были видны. Мужчина высунулся и что-то сказал, но в переводе я не нуждалась. И так было понятно — нужно подойти.
У азиатки зазвонил сотовый, и она, даже не взглянув на нас, вышла за дверь.
Ясмин о чем-то лепетал, при этом протягивая мне стопку нарядов.
— И что мне с этим делать? — поинтересовалась, глядя на «болтуна» чересчур выразительно.
Он закатил глаза и указал пальцем в сторону примерочных кабинок.
— Боже… — пробормотала я, задергивая темно-синюю штору.
Положив гору нарядов на пуфик и, схватив первое попавшееся, я принялась переодеваться. Признаться, я была очень даже не против сбросить с себя этот дурацкий свитер и большие джинсы. Да и кроссовки мне знатно опостылели. Ясмин, особо не скромничая, отдернул занавеску, поставил на пол пару черных ботинок и вновь исчез. Я нервно вернула штору на место и, одевшись в очень удобные темные джинсы и чертовски приятный мягкий свитер — наверное, кашемировый — быстро обулась.
— Ясмин, — позвала я, выскочив из кабинки. — Отличный вкус. Как раз то, что надо. Стиль, который называется «Отсутствие какого-либо стиля». Ясмин?
Стояла тишина. Полная и немного пугающая тишина. Вроде белый день, светлое помещение, да и я не одна в здании, а стало так страшно, будто оказалась ночью на кладбище. И не на этих сказочных готических захоронениях со статуями ангелов, а на нашем настоящем русском кладбище.
Чертовщина быстро заполонила мозг, хотя от природы я не была трусливой, тем более суеверной. Одернув себя, я направилась к двери и, как только открыла ее, замерла на месте, потому что лбом уткнулась в холодное дуло пистолета.