— Черт! — шикнул Кавьяр и, отскочив от меня, бросился к плите.
Пока он там гремел посудой, мой мозг усиленно обрабатывал информацию о «новом Клио». Что за ерунда? В какой момент он стал меняться? Или мне это лишь кажется?
— Ешь, — грохот тарелки о столешницу заставил вздрогнуть и, оторвавшись от размышлений, ничего не спрашивая, я принялась уплетать омлет с беконом — отнюдь не вечернее блюдо — и наивкуснейший салат из овощей.
Похоже, сюда наведалась горничная или кто-то из многочисленной армии прислуги Кавьяра, раз в холодильнике столько продуктов. Немного успокоив свой желудок, я осторожно покосилась на притихшего и мрачного Клио, который стоял у окна спиной ко мне. В отражении наши взгляды пересеклись и грек, нервно передернув плечами, сменил положение, лишив меня возможности смотреть на него. Я покончила с ужином довольно быстро, хотя и обожглась не единожды. Это не остановило меня, и омлет исчез с тарелки с завидной скоростью. Я отодвинула посуду и взглянула на Кавьяра, дымившего очередной сигаретой.
— Сыта? — вновь ледяной тон и даже не обернулся.
— Да… Эм… Спасибо… — выдавила я, ощущая неловкость.
Жуть, как мне не нравился этот новоиспеченный Клио. Будто затаился и ждет подходящего момента, чтобы сорвать свою злобу. А вообще, таким, как он, не нужна причина. Может просто без предупреждения и подготовки наброситься. Так что неплохо бы держать ухо востро.
— Иди на второй этаж. Справа от лестницы твоя комната. Ложись спать.
Он так и не посмотрел в мою сторону. Ну и черт с ним. Это даже очень хорошо.
Наверху было темно. Сколько я ни шарила руками по стене, выключатель не обнаружила. Так и двинулась в сторону спальни наугад. Наконец, нащупав дверную ручку, толкнула дверь, и тут уже нащупала выключатель. Яркая вспышка света мгновенно выбила из колеи, заставив меня зажмуриться. Но привыкнув к освещению, я осмотрелась. Нормальная человеческая спальня, правда немного меньше, чем в особняке в Касабланке. Небольшая кровать; пуфик у комода с зеркалом; двухдверный шкаф справа у стены. Вообще казалось, что комната эта принадлежала кому-то из прислуги. Почему я так решила, не знаю. Может, из-за выцветшего покрывала и немного потрепанных штор? Но, вероятнее всего, никто из членов семьи Кавьяра никогда бы не стал жить в таком «изрядно поношенном» помещении.
— Моя комната… — раздалось за спиной, и я шарахнулась в сторону, задышав часто и тяжело, будто после длинного забега. — В детстве я провел здесь свои лучшие годы.
Неожиданность за неожиданностью.
— Награда за победу в школьных соревнованиях по кикбоксингу, — произнес грек, задумчиво теребя ручку кубка, стоящего на одной из полок. — Мне тогда четырнадцать было. Прекрасное время…
— Так ты уже с детства имел тягу к насилию? — тихонько пробормотала я, сторонясь Клио.
Он повернулся в мою сторону и, слегка склонив голову набок, обольстительно — да именно так это выглядело — улыбнулся.
— Конечно, как я, по-твоему, стал таким красавчиком? — О, боже, это самоирония? Невероятно просто.
— Слушай, ты зачем это рассказываешь? План какой-то осуществляешь или что?
Грек закатил глаза.
— Ты из железного сплава? — съязвил Клио, разведя руками. — Хоть на секунду доверься мне.
—Нет, Кавьяр, — отмахнулась я, опускаясь на пуфик. — Не могу верить тебе…
В зеркальном отражении я увидела, как грек приблизился ко мне и, уперев руки в стол, навис надо мной так, что я оказалась в ловушке. Он посмотрел на меня в отражении и кривовато усмехнулся.
— Тебе не нравится по-хорошему, правда ведь, Летти? — прохрипел над ухом. — Нужно же показать все самые гадкие стороны своего характера…
— Ошибаешься, — отчеканила я тихо, стараясь не разозлить грека. Но он и так был зол. — Мне не интересно твое прошлое. Поэтому не хочу, чтобы ты рассказывал.
— Защищайся, сколько влезет. Рано или поздно этот панцирь даст трещину и тогда наступит момент, когда все твое жалкое бахвальство улетучится. Ты примешь меня со всем этим дерьмом и будешь умолять, чтобы я хотя бы взглянул на тебя.
— Уже слышала это.
Резкое движение и мое горло оказалось сжатым правой ладонью Кавьяра. Не сильно, но все равно отвратительное ощущение.
Его глаза горели… И этот запах водки…
— Прекращай, Летти. Повторять не стану и так многое тебе спускаю. Пре-кра-щай, — произнес Клио по слогам и отпустил. — Раздевайся, живо!