Ему даже не нужно ее звать, она идет сама.
Один раз у меня получилось, верила, что получилось. Я попрощалась. Можно подумать, что кто-то мне позволил, но иллюзия нереальности и что все под контролем тогда у меня была более чем сильной. Ведь оставалась та самая грань…Прошли месяцы. Мне казалось, что все налаживается. Моя карьера, личная жизнь, творчество. Выходят другие романы. Вот она — свобода…. и какая-то тихая тоска. Ведь придет момент, когда моя ломка станет невыносимой… а вдруг я излечилась?
Это был самый долгий перерыв. Больше полугода. Я начала забывать…точнее, я в это верила.
Я перестала писать. У меня был своеобразный отпуск от творчества. Эдакое ничегонеделание.
Если долго смотреть в бездну — бездна начнет всматриваться в тебя. Я смотрела в нее долгие годы…. и она меня заметила.
Тогда я читала собственные книги о нем. Перечитывала и не верила, что это я написала. Не могла даже понять, что это действительно мои слова, моя рука.
В ту ночь я уснула только под утро. Это был первый раз, когда он мне приснился. Ничего более реального, чем этот сон, я не помню. Никакой абстракции. Все ясно и отчетливо. Но больше всего меня поразило, что в моем сне…В моем сне это было далеко не первой нашей встречей.
Полуразрушенное здание, карканье ворон и чувство опасности. Я поднимаюсь по разрушенной лестнице. Ступень за ступенью. Их ровно девять. Каждый шаг дается мне с трудом, словно на моих ногах висят свинцовые гири. Мне страшно. Так страшно, что по спине катится градом холодный пот. А еще я знаю, что они найдут меня…идут по моему следу, дышат мне в затылок. Они. В длинных черных плащах, с пластмассовыми лицами масок-анонима. Если догонят — убьют. Нет, не просто убьют, они будут методично пытать меня, они будут вспарывать мою кожу на лоскуты, сжигать мои волосы, отрежут мне язык, выколют глаза, они заставят меня молить о смерти. Я знаю — они могут. Они способны на все. И я упорно взбираюсь по высоким ступеням. Там, вверху, меня ждет избавление. По стенам расползаются трещины, и земля дрожит подо мной. Я вижу, как разваливаются стены, и кирпичи летят хаотично вниз, раскалываясь на куски. Один из них, пролетая, вспарывает мне плечо, и я зажимаю рану ледяными пальцами. Взобралась на девятую ступень и остановилась над обрывом. Смотрю вниз, и голова кружится — снег и лед, макушки елей. На дне этой бездны я сломаю себе шею, а если не прыгну, то меня схватят ОНИ. Стены пылают огнем. Языки пламени лижут кирпичи, пол, расползаются волнами по стенам. Они обжигают мои босые ноги до волдырей. Боже! Я в Аду? Огонь приближается ко мне со всех сторон и мне остается только прыгать вниз или сгореть заживо. И я сама не понимаю, что кричу его имя. Громко, гортанно, до боли в голосовых связках. Смотрю вниз и в ужасе закрываю глаза, делаю шаг вперед, и в этот момент меня подхватывают сильные руки, разворачивают лицом к себе и…. я встречаюсь взглядом с темно-синими глазами того, кого отчаялась увидеть хотя бы даже во сне. Мое сердце готово вырваться из груди. Оно то бьется, причиняя боль, то не бьется совсем. Я цепляюсь за его плечи, и у меня подкашиваются ноги. А внутри… внутри противоестественное чувство — я была уверена, что он придет за мной. Найдет даже здесь. И нет ощущения, что я вижу впервые… нет. Я его знаю… не просто знаю. А люблю. И это далеко не начало, а те самые отношения, где есть совместное прошлое: Из слез, боли…из самой изощренной мучительной боли и невероятного счастья, ослепительного, ощутимого на физическом уровне. Смотрю на него… задыхаюсь, и весь мир вращается вокруг нас на бешеной скорости. Я прячу заплаканное лицо у него на груди и вдыхаю запах…Внутри бьется только один вопрос, и он сводит с ума. «Как ты нашел меня? Как…?» и его ответ, разрывающий мой мозг. «Ты позвала меня…»
Я вскочила на постели. Взмокшая, дрожащая, с мокрыми от слез щеками, искусанными до крови губами, и взвыла от отчаяния. В ярости отшвырнула подушку и вскрикнула от боли. Замерла. Медленно подняла рукав тонкой ночнушки и почувствовала, как вся покрываюсь мурашками — на плече расползался багровый кровоподтек, окружающий глубокую царапину. О Боже! На секунду меня затошнило от ужаса. Потом постепенно пришло и логическое объяснение. Я, наверное, так металась по постели, что ударилась об острый край прикроватной тумбочки. Выдохнула и босиком пошла на кухню ставить чайник. Вытащила пакет со льдом и приложила к плечу.
Эту неделю я одна — Стеф уехал в командировку после очередного скандала. Сейчас мы даже не созванивались. Я закурила и села на край стола. Сердце все еще гулко билось. А внутри осталось послевкусие…его запаха. Я помнила его так отчетливо, что мне казалось, он остался на мне.