- Лизбет! - сказала она. - Вы выглядите так... по-другому! Вы похудели? Изменили прическу?
Лизбет покраснела и на мгновение начала заикаться, но потом остановилась, улыбнулась и спокойно сказала:
- Просто я стала лучше заботиться о себе.
У кассы багбой - ему было лет двадцать пять, так что вряд ли он был мальчиком, - пожирал ее глазами, пока упаковывал продукты. Лизбет уже много лет ходила сюда за покупками, и он никогда раньше не обращал на нее внимания. Раньше, когда он спрашивал ее, не нужна ли ей помощь дойти до машины, всегда избегая смотреть ей в глаза, она отвечала "нет", и на этот раз сделала бы то же самое - если бы он спросил. Но вместо этого он положил последний пакет в ее тележку, улыбнулся и, толкая тележку к выходу, сказал:
- Я вам помогу.
Выйдя на улицу, она указала на свою машину на стоянке и сказала:
- Вон там.
По дороге он все время смотрел на нее и улыбался. Это заставляло ее чувствовать себя немного неловко, но она напомнила себе, ты уже не выглядишь прежней.
- По-моему, я никогда раньше не видел вас в магазине, - сказал он.
- Тогда, я полагаю, вы не очень внимательны.
После этих слов мелькнула мысль: я не могу поверить, что только что это сказала.
Он был довольно красив, с густыми темными волосами и ярко-голубыми глазами, широкими плечами и кремовым загаром. Он был из тех парней, которые, как обычно надеялась Лизбет, не заметят ее. Но сегодня она чувствовала себя иначе. И ей это нравилось.
- Вы часто сюда ходите за покупками? - спросил он, останавливая тележку позади ее машины.
Она открыла багажник.
- Я делаю здесь все свои покупки. И так уже много лет.
Он достал из тележки пакет и остановился, внимательно глядя на нее, слегка нахмурившись.
- Неужели? Значит я просто не обращал внимания.
Складывая ее покупки в багажник, он сказал:
- Похоже, вы покупаете для двоих человек.
Судя по тому, как он повысил голос в конце, это был почти вопрос.
- Моя мать. Я забочусь о ней.
- Значит, вы не замужем, или как?
Она так широко улыбнулась, что даже немного смутилась.
- Нет. Или как.
Он положил в машину последний пакет с продуктами, закрыл багажник и достал из кармана сотовый телефон.
- Почему бы вам не дать мне свой номер телефона, и мы сможем встретиться. Может быть, выпьем? Так как я не обращал на вас внимания, я смогу наверстать упущенное время.
Ее руки все еще дрожали, когда она ехала домой. Мужчина никогда раньше не просил у нее номер телефона, и она постоянно прокручивала это в голове. Снова и снова. Он действительно хотел пойти с ней на свидание!
Мама будет в ярости. Она захочет знать, куда я иду, зачем, с кем, и как долго меня не будет. Она улыбнулась про себя. И я буду лгать.
Как будто ее наказали за эту мысль, у Лизбет лопнуло переднее левое колесо. Она изо всех сил пыталась сохранить контроль над машиной, стараясь прижаться к краю дороги. Но вместо этого выехала на тротуар.
- Проклятье - пробормотала она, сдавая назад, чтобы съехать с тротуара. Она никогда раньше не меняла шины, но за эти годы Лизбет обнаружила, что быстро учится, потому что ей приходится делать все самой.
Она вышла из машины и взглянула на покрышку. Ей придется вытащить продукты из багажника и положить их на заднее сиденье, чтобы можно было вытащить домкрат и запасное колесо. Разочарованно вздохнув, она подошла к задней части машины и открыла багажник. Прежде чем она успела вытащить первую сумку с продуктами, спереди нее притормозила и припарковалась машина.
Прежде чем водитель успел выйти, сзади к ней подъехала вторая машина.
Оба водителя были мужчинами. Ей не пришлось самой менять колесо.
Лизбет не могла удержаться от смеха, когда несла продукты в дом. Ей предстояло сделать две ходки, но ей было все равно. Она была слишком счастлива, чтобы ее что-то беспокоило - даже мама.
Распаковывая покупки, она думала о двух мужчинах, которые помогли ей поменять колесо. Один пригласил ее на свидание, другой подождал, пока первый уедет, а потом спросил ее номер телефона. Это был настоящий потоп после долгой засухи, и от этого слегка кружилась голова.
Она снова подумала о маме и о том, как та отреагирует на то, что у Лизбет есть что-то похожее на светскую жизнь. Это привело бы ее в бешенство. Но она была не в том положении, чтобы что-то предпринять. Да и сколько еще она сможет продержаться?
Мама, вероятно, была расстроена тем, что Лизбет отсутствовала так долго - больше трех часов, - но она просто не могла найти в себе сил беспокоиться об этом. Укладывая продукты в холодильник и шкафчики, Лизбет позволила себе помечтать, какой станет ее жизнь после смерти мамы.