Игорным лидером среди городов является скромный дальневосточный Благовещенск, в котором имеется 30 казино на 200 тыс. населения.
«В течение тысячи лет люди обсуждали проблему азартных игр в терминах морали – хорошо это или плохо, – говорит Уайт. – И только недавно мы начали рассматривать эту засасывающую страсть как болезнь».
Определить, в какой момент азартные игры из невинной забавы превращаются в неотвязную привычку, так же трудно, как пьющему человеку или любителю наркотиков осознать, что он переходит опасную границу, за которой его ждет алкоголизм или наркомания. Однако между этими состояниями есть и существенная разница. Зависимость от алкоголя или наркотиков определяется тем, что алкоголик или наркоман вводят в свой организм некое постороннее вещество, нарушающее нормальную работу головного мозга. Во время игры этого не происходит. Поэтому возникновение нездорового пристрастия к игре Уайт называет «чистым привыканием». Поводом для тревоги для игрока должно служить осознание того, что во время игры он начинает терять контроль над собой. Чтобы понять, что происходит в организме во время игры, ученые обратились к таким мощным диагностическим инструментам, как установки функционального магнитно-резонансного изображения (FMRI), позволяющие проникать непосредственно в мозг играющего человека.
Военно-медицинская школа Гарварда совместно с другими научными учреждениями Соединенных Штатов в 2001 г. провела исследования. Ученые наблюдали за игроками, участвовавшими в шоу «Колесо фортуны». В центре внимания были области мозга, вовлеченные в обработку допамина, химического агента, который выделяется мозгом во время приема наркотиков или алкоголя, вызывая ощущение удовольствия. Эти участки мозга высвечивались на экране FMRI, причем не только когда люди выигрывали, но и когда просто надеялись на выигрыш – аналогично предвкушению будущей эйфории у наркоманов и алкоголиков.
Еще Ф. М. Достоевский описывал признаки игромании: «Бабушка была в нетерпеливом и раздражительном состоянии духа, видно было, что рулетка у нее крепко засела в голове… ко всему остальному она была крайне невнимательна и вообще крайне рассеянна».
«Это ставит азартную игру в один ряд с другими нейро-биологическими зависимостями», – подводит итог исследованию доктор Барри Козофский, педиатр-невропатолог Медицинского центра Weill Cornell (Нью-Йорк).
Подтверждение этого вывода пришло из Клиники Майо в штате Миннесота. Оттуда сообщили, что 11 пациентов, страдающих болезнью Паркинсона, которых лечили препаратами, увеличивающими выработку допамина, неожиданно приобрели навязчивую привычку играть на деньги. Дело дошло до того, что один пациент из этой группы проиграл в карты 100 тыс. долларов. Еще у 6 человек из этих 11 вдруг начали проявляться неудержимая тяга к алкоголю, гипертрофированный аппетит и повышенная сексуальность. Интересно, что после прекращения лечения все пациенты вернулись в нормальное состояние.
Но допамин – это не единственная причина возникновения лудомании. Немалую роль здесь играет и индивидуальность человека. Не так давно ученые США, Великобритании и Новой Зеландии опубликовали результаты продолжающегося вот уже 30 лет исследования тысячи людей, родившихся в начале 1970-х гг. Одной из целей этой работы было определить, какие типы характера наиболее вероятно приводят к развитию той или иной навязчивой зависимости.
Авторы утверждают, что у всех, кто впоследствии не смог самостоятельно освободиться от болезненного пристрастия к азартным играм, наркотикам и алкоголю, наблюдался высокий уровень отрицательной эмоциональности. Говоря иначе, у этих людей часто возникали вспышки гнева, необоснованные подозрения, что их кто-то преследует, они отличались повышенной нервозностью. Они вели себя несдержанно, импульсивно, постоянно стремились к поиску острых ощущений. Возникновение неудержимой тяги к азартным играм зависит еще и от доступности этого сомнительного удовольствия. Конгресс Соединенных Штатов заказал исследования, по результатам которых стало видно, что люди, живущие в пределах 50 миль от казино, имеют в два раза больший риск развития лудомании, чем те, которые живут на большем расстоянии.