- Это дар?.. – Татьяна расплакаться была готова, чего-то она не понимала.
- Ты послушай, я тебе расскажу сейчас, а завтра ты забудешь… договорились?
- Почему?
- Чтобы меня не посчитала сумасшедшим, почемучка.
- Расскажи. Только всё равно вставай.
- Нет, мне так удобней. Ты сегодня… не знаю почему, испугалась сильно за меня…
- Да. А ты откуда знаешь?
- Не перебивай. Так сильно, что была готова жизнь свою отдать, а может даже больше. Меня с детства оберегает кто-то. И она имеет женский облик, и это только образ, а суть его – бесконечность. Я так думаю, что этот образ я сам создал, впитал в себя с материнским молоком, образ необъятности и женский образ жизни через маму. Не важно, потом он постоянно дополнялся в периоде моего взросления.
- Я поняла!.. Она к тебе через меня пришла, чтобы помочь.
- Да. Потому что женщина и, видимо, смогла вместить, но это ненадолго.
- И что потом?
- Тоска и грусть!.. может не так у женщин, но не надо рисковать.
- Ты всё сказал?
- Нет. Но хватит, Таня.
- Я всё поняла, любимый, только я не Таня, я сегодня та самая – вселенная твоя, вот и…
- Которая мне силы и спокойствие дала?..
- Не перебивай. - Она пальцем рот прикрыла Елисею, - просто возьми меня - её. Мне нравится твоя игра, как Тане.
- Нет, не возьму. Стань женщиной простой, распущенной, вульгарной, наглой.
- Ладно, - засмеялась Таня, поднялась и стала раздеваться. Расстегнула пуговицы на халате, оголила груди… опять прикрыла.
- Почему?.. сверкнул глазами Елисей, - или дразнишь?
- Нет. Пойдём, у меня есть красное вино и водка. Что предпочитаешь?
- Ничего, хотя-а… пойдём, только сначала раздевайся.
- Не буду раздеваться, ты и так, будто насквозь проходишь своим блудным взглядом. Такое ощущение, что я одетая, а голая стою перед тобой.
- Так и есть. Не страшно?.. ты ведь ничего обо мне не знаешь, о способностях моих.
- Не знаю, но знать хочу.
- Сегодня?..
- Сейчас.
- Почему сейчас?.. торопишься?
- Да. Ты появился и исчезнешь, увезёшь Марию, с ней останешься.
- А если нет?.. почему так решила?
- Потому что ты пообещал, и ты не нарушишь обещание. – С грустью посмотрела на него, - и правильно, наверное, иначе и я уважать не смогу тебя. Ты такой хороший, справедливый, добрый… так я вижу, пусть останется.
- Увезу, вернусь.
- Потом мне не надо будет, я так не хочу. – Татьяна еле сдерживалась, чтобы не заплакать.
- А сейчас?.. разве не так?
- Я сейчас не Таня, сам же говорил.
- Ты играешь?.. но ведь играть можно всю жизнь, играть любовницу, жену, скромницу, саму распущенность, очарование, кокетство, красоту, и потом, всё можно менять, переставлять, как слова в стихотворение. Да и в жизни можно играть от Дон Жуана, до Робин Гуда, например, от Клеопатры до матери Терезы, тысячи и тысячи героев, образов и персонажей, не хватит жизни, да и самому можно создавать типаж, как я, создаю себя.
- А если денег нет, например, какая тут игра?..
- Играю нищего иль бомжа.
- А если всё темно, не зги не видно?
- Крота играю или охотника за теми же кротами.
- А если я в пустыне?
- Суслик я, или путник, умирающий от жажды.
- Кто же ты сегодня?
- От тебя зависит. Если ты вселенная сегодня, то я весь космос необъятный, если куртизанка ты, я твой клиент на ночку, если ты любимая жена, то я твой рыцарь, твой возлюбленный, единственный избранник.
- Здорово!.. а мне нравится твоя идея жизни. Выходит, ты создал игру, а я, как овца, в неё втянулась?..
- Как вселенная моя!.. дай имя.
- Имя сказочное быть должно и большое… - задумалась, вспоминая, - Василиса!.. – Татьяна захлопала в ладоши. Здорово!.. ты так называй меня сегодня – Ва-си-ли-са!..
- Василиса!.. – повторил в задумчивости Елисей, смакуя имя… - но Василиса – это та, которая охватывает всё от края и до края.
Подумала Татьяна, встала, на Елисея с опаской посмотрела:
- А ты, действительно, опасен… можешь любого уничтожить, втянув в свою игру. Ты же в ней распределяешь роли!..
- Ты сама втянулась. Тут так, просто я понял это, когда я себе определяю, что началась игра, всё само крутиться начинает, мне остаётся только в нужный момент декорации создать для полноты сюжета и роль для актёра по плечу определить.
- Как это?
- Ты способна Василисой быть, которая вся необъятность?
- Когда к тебе бежала, так и было, сейчас страшно мне, ты перспективу слишком большую развернул, мне бы что попроще чтоб на ночку.
- Тогда в нашей игре она, Василиса пусть сыграет Клеопатру, она же необъятна и всё доступно ей.
- Игра в игре, - улыбнулась Василиса, - хорошо, я Клеопатра.
Елисей с кровати на пол сполз, встал на колени, к ней руки протянул:
- Жизнь моя за ночь с тобой царица Клеопатра, пожертвуй всего ночь одну своему легионеру.
Татьяна вздрогнула сначала, потом весело расхохоталась:
- Елисей!.. напугал… дурачок.
- Твоё решение, царица?..
Татьяна серьёзной стала, она в игру включилась.
- Я согласна!.. только жизнь оставляю, - улыбнулась – может твоя жизнь кому-нибудь ещё сгодится.
- Кому?.. разве не понятно, что легионер жить не может без царицы и потому жизнь его не дорога ему.
- Василисе, например, которая вся необъятность!.. но ты отвлёкся, Елисей.
Будто встрепенулся Елисей, встал на ноги и начал Клеопатру раздевать, смакуя каждое мгновенье, глядя прямо в глаза блудливым, наглым взглядом.
- Елисей, ты меня смущаешь.
- Представь состояние легионера, который свою царицу раздевает и при этом знает, что она противиться не может… Себя представь, что ты царица, но всю ночь над воином власти не имеешь. Более того, он может делать всё, что пожелает.
- Что, например, сегодня ты намерен делать, воин?
Он снял с неё халат и бросил на пол, больше на Татьяне не было одежды. Инстинктивно она руками закрыла груди, румянец зарделся на щеках. Отошёл, будто оценивал товар, подошёл опять, взял за руку.
- А сам-то чего не раздеваешься, прошептала Клеопатра.
- Для контраста, - тихо прошептал, увлекая её голую к столу. На столе неполная бутылка водки, красное вино в графине и закуска.
- Что предпочитает Клеопатра?
- Вино-о-о… но сегодня водки, - её трясло, неведомо с чего. Елисей видел это, но намеренно не обращал внимания.
- Я замёрзла, Елисей, пожалей царицу, согрей скорее.
- Сейчас. Я же не палач, - улыбнулся Елисей, привлёк к себе, поцеловал…
- Вот если бы и ты разделся!..
- Успею, у нас ночь впереди, - налил ей водки и себе немного, выпили, она зарделась ещё больше, но трястись перестала. Обняла Елисея: