— Приговор Именем Российской Федерации город Екатеринбург, девятого августа две тысячи двадцать второго года, Орджоникидзевский районный суд г. Екатеринбурга в составе…
Далее шло перечисление действующих лиц: судей, обвинителя-прокурора, защитника-адвоката, подсудимых, секретаря. Всех тех людей, которые волей или неволей оказались здесь и принимают участие в решении судьбы уголовников.
Анатолий подмигнул девчонке-секретарше, округлил рот и пару раз оттопырил щеку языком. Та вспыхнула и уткнулась в ноутбук. Засмущалась. Черные пряди волос закрыли лицо траурной вуалью, а пальцы шустро запорхали по клавиатуре.
— Её бы к нам в камеру на ночку, а потом и по этапу можно, — шепнул Анатолий Игорю.
— Будет ли этап? — полупростонал Фара.
Седовласый судья остановил перечисление статей и преступлений, хмуро взглянул на парочку в вольере:
— Подсудимые, прошу вас не мешать оглашению приговора.
— Давай, дядя! Шурши быстрее, а то баланду пропустим! — Боец ощерился острыми зубами.
— Кхм, — откашлялся судья и продолжил, — на основании ранее изложенного, руководствуясь статьями…
Фара слушал количество статей и загибал пальцы. На руках не хватило, на ногах тоже — ох и погуляли за короткую жизнь… Колени подгибались от количества высказанных слов. У Бойца подрагивали руки, тоже нервничал, но старался скрыть чувства за напускной бравадой. Кривился в усмешке.
Адвокат склонился к бумагам и делал вид, что предельно занят. Игорь ясно видел, как плешивый мужичок, похожий на затюканного инженера, рисовал на полях чертиков в разных позах Камасутры. Больной извращенец! И этот человек будет их защищать?
— Суд приговорил, — судья торжественно подвел итог. — Признать Бойцова А. В. и Теплова И. С. виновными в совершении преступлений, предусмотренных статьями п. «и» ч. 2 ст. 105 УК РФ…
Молодые люди слушали бесконечный монолог судьи, оглядывали зал в поисках сочувствующих глаз и не находили их. Пострадавшие едва скрывали улыбки — справедливость восторжествовала; приставы и охранники безучастно взирали на подсудимых — много таких прошло через решетку; знакомые глядели осуждающе — ведь они же говорили; адвокат посматривал на прокурора — после процесса запланирован поход в бар; двое остальных судей еле скрывали зевоту — осточертела рутина рабочей пятницы.
Только одного взгляда Фара вынести не смог. Он отвернулся от белокурой девушки и уставился на седовласого судью. Лучше на него. Так меньше боли в том месте, где должно быть сердце.
Перечень обвинений не смолкал десять минут. Ребята признались ещё в нескольких случаях, предводитель по кличке Жало попросил «взять на себя пару косяков, а за это на зоне будет спокой и уважуха». Этот инвалид и сам не знал, что ребята выполняли не его просьбу. Они хотели остаться в тюрьме. Они догадывались, что на свободе их поджидает костлявая старуха с косой.
Единственно, что они не знали, насколько она близко. Очень близко. Сразу на выходе — присела на ступеньку и неторопливо курит. Смерть облачилась в тело сухопарого мужчины средних лет. Пистолет в наплечной кобуре почти не виден под ветровкой. Смерть ждет решения суда. Наушник передает каждое слово из аудитории.
— И назначить наказание в виде смертной казни! Приговор окончателен и обжалованию не подлежит! — с особым чувством продекламировал седовласый судья. — Можете увести подсудимых.
Фара почувствовал, как решетка кинулась на него и попыталась перевернуть с ног на голову. Дрожащие руки еле удержали тело в вертикальном положении. Колено Бойца сильно ударилось о прутья, ноги подкосились.
Двоих ребят приговорили к смертной казни.
Вот и всё! Не пожили… не нажили… не сделали… не увидели…
Зал дружно вздохнул. Кто-то зааплодировал. Фара взглянул в ту сторону — блондинка на инвалидной коляске громко хлопала в ладоши. Она смотрела на него в упор и улыбалась… Игорь опять не смог выдержать взгляд. Рыжий парень понимал эти эмоции, будь он на её месте — сам бы зааплодировал, заулюлюкал, засвистел.
Боец хватал ртом воздух, лицо посинело, как от удушья, потом резко покраснело. Игорь видел его таким только один раз, когда нашелся Серёга Кот. Да и сам он чувствовал себя не лучше — оцепенение не спадает, пол кружится в лихорадочном танце, холодный пот выступает на лбу. Ещё немного и рухнет на пол, заплачет, забьется в истерике.
— Не повезло вам, чуваки, — вполголоса произнес охранник и вставил ключ в замочную скважину.