— Я найду другую.
— Почему ты не сбежал? Почему не вызвал копов?
Он на минуту молчит, держит пальцы на руле.
— Потому что я пытался понять, что к чему. Я верю тебе – я бы не поверил, если бы остальные парни не показали мне, но все слишком странно, чтобы быть подделкой. Плюс я, заглянул в твой кошелек. Еще один нож в подкладке с несколько тысяч долларов. Четыре разных удостоверения личности. Те фото твои и Энни?
Я вздыхаю.
— Да.
— Она первая, которую они убьют, если ты наломаешь дров.
— Я уже наломала. Она первая, которую они уберут, если я не решу эту проблему. Подожди, откуда ты знаешь ее имя?
— Ты сказала. Я имею в виду, когда ты была в отключке. Я задавал вопросы, а ты отвечала.
Я подозрительно смотрю на него.
— Ты должен знать, что я постоянно вру. — Многие кидаются словами, я вру всем своим телом. Я вру в своих мыслях и эмоциях; Я везде вру, что и делает меня той, кем я являюсь. Я лучший лжец на всем белом свете. Я надеюсь, что я солгала, несмотря на все, что он спрашивал. — Что я говорила?
— Ты действительно убила трех людей?
Скок, скок, скок, мне нужно тащить свою задницу из машины. Не могу дышать.
— Почему ты не остановился у больницы?
— Я знаю, почему втянут во все это.
Почему он все еще говорит со мной? Он должен быть напуган, он должен быть подальше от меня.
— Да ты что.
— Мои исследования. Над которыми я работал. Я говорил тебе, что это МРТ и отслеживания химических веществ в организме для изучения мозговых расстройств, не так ли? То, что я не сказал, так это то, что существует конкретная направленность. Я сопоставляю функции мозга людей, которые владеют экстрасенсорными способностями. Все началось с сумасшедшей тетки по маминой линии, я хотел опровергнуть эту версию, но обнаружил определенную структуру. Конкретные зоны мозга более активны, чем другие, некоторые химические вещества присущи. Только у женщин. Вот я и решил начать свои исследования, стал собирать информацию о населении, чтобы найти те же структуры у женщин, которые нельзя назвать природными.
Я закрываю глаза, устремляю голову в окно. Если бы у них была информация, если бы они могли получить доступ к медицинским записям и найти женщин без помощи их ясновидящих, они могли бы воплотить их мечту в реальность. Никто бы не был в безопасности.
— У них не должно быть желания убить тебя. — Я шепчу. — Ты просто их заветная мечта. — И теперь я знаю, что должна прятать его несмотря ни на что, потому что если бы Кейн узнал это, он бы заполучил его…
— Мне бы хотелось взглянуть на твой мозг, — говорит Адам.
Я фыркнула.
— Это самая странная вещь, которую я слышала за всю свою жизнь.
— Я имею в виду МРТ. Я бы хотел провести несколько тестов. На тебе и Энни, если можно, если у нее действительно экстрасенсорные способности, как ты говоришь. Может у тебя они тоже есть. Мне многое остается неясным. — Он трогает волосы руками, и я понимаю, почему у него такой растрепанный вид. — Если честно, я не очень уверен в своих исследованиях. Я до сих пор рассматриваю это как набор психических расстройств, которые мы можем видеть в процессе сканирования. Но если все это – правда…
— Это правда. Обещаю. И нет ничего особенного в моем мозге. Если бы ты отсканировал его, ты бы увидел клубящуюся черную массу. — Я закрываю глаза и представляю свой мозг. В нем много черного, и всюду темнота, и красный с ярко светящимися пятнами, в которые хочется вцепиться, представляются вещи, которые я не хочу видеть снова. Сканирование моего мозга подарит ему кошмары.
— Но ты сказала, что у тебя идеальные инстинкты.
— Я никто. Я натренированная машина по разрушению. — Чикаго маячит перед нами, старые здания и строительство новых зданий и автомобилей, и деревья, и озеро, и я так устала от всего, мое плечо ужасно болит, я должна как можно быстрее добраться домой, и надежно спрятать свои мысли и эмоции.
Никакой проблемы.
— Как только мы доберемся до города, остановишься и выйдешь. Можешь взять немного наличных в кошельке. Позволь мне посмотреть твой кошелек и телефон.
Он достает содержимое из кармана, и я проверяю его телефон. Он никому не писал и не звонил. Хороший мальчик. Я открываю форточку и выкидываю все содержимое из машины.
— Эй!
— Э, ничего. Ты жив, помнишь? И если ты хочешь оставаться в живых, и ты должен в точности выполнять все, что я тебе скажу, никаких возражений. Найди самый дешевый отель. Я не хочу знать, какой и где, набери почту chloethedog@freemail.com, пароль north1, пошли письмо. Я проверю ее, и мы договоримся о встрече. Я не знаю, когда отвечу, но я напишу. Я не могу наперед планировать свои действия, тогда меня рассекретят. Если уже этого не сделали.
— Ты часто это делаешь? — спрашивает он, лоб морщится.
— Только для тебя. Только не облажайся. Помни, ты мертв. Я рискую всем сейчас. Ты понимаешь это?
Он подъезжает к тротуару, мы находимся в каком-то районе, старые кирпичные здания, не цветущие деревья, дует ветер, холодно.
Он поворачивается ко мне и кивает. Его лицо открытое и невинное, и я понимаю, что он не соврал бы, даже если бы хотел.
— Фиа, ты спасла мне жизнь. Или просто пожалела. Неважно. И я не собираюсь навредить твоей.
Я улыбаюсь в ответ. «Я рада, что ты остановился помочь щенку». Потом я выхожу из машины. Дует ветер и от этого моя рана болит еще больше, мы стоим возле машины. Я снимаю рубашку и передаю ему, пожимая плечом. Я не могу видеть рану. Я не смотрю вниз на плечо (кровь, ненавижу кровь, по крайней мере, мою кровь).
«Ну что, как-нибудь спишемся?»
«Если я останусь жива», отвечаю с ухмылкой, затем, поддавшись внезапному порыву, я иду на цыпочках, подхожу к нему и целую в щеку. Невероятное чувство. Мне действительно хорошо. Лучше бы я держала свои эмоции внутри, попыталась узнать, что все это значит для меня. Но опасно показывать эти эмоции дома.
Я возвращаюсь в машину и еду в самое опасное место на земле. Я должна быть напугана, я должна развернуться и уехать куда-нибудь прочь. Я должна свернуться в клубок и рыдать. Вместо этого я размышляю обо всем, что заставляет меня злиться – много чего, столько проблем, и внутри я начинаю напевать песню Джастина Бибера.
Я смогу. У меня все получится.
Глава 6
Фиа
4 года назад
— ЭТО НЕСПРАВЕДЛИВО.
Я СТОЮ, НОГИ НА ШИРИНЕ ПЛЕЧ, РУКИ скрещены. Я не собираюсь бояться Мисс Робертсон. Мне плевать, что ее плечи расширились, как плотно связан пучок волос, что студенты перешептываются, что она знает о моем жульничестве, даже не смотря на меня. Она не испугает меня (пугает, и я ненавижу ее за это).
— Что именно несправедливо? — Она поднимает свои брови на меня.
— Почему мой тест состоит из эссе? Ведь у всех остальных тест с вариантами ответов!
Она улыбается; это не касается ее глаз. Лживая улыбка. Она – лживая сука. Да все тут врут. Ненавижу это место, ненавижу всю обстановку, изо дня в день я чувствую себя все хуже. Ненавижу две открытки тети Элен, посланные нам за три месяца, как мы тут, пишет, что она в Египте, и что ей жаль, что школа даст всем каникулы на лето. Ненавижу эту красивую столовую со всеми блюдами, ненавижу прачечную со стиральной машиной, ненавижу классные комнаты с малым количеством студентов и таким вниманием к ним.
Энни все это по душе. У нее личный наставник. Они говорили с огоньком в глазах. Она счастлива.
— Послушай, Фиа, целью нашей школы является усложнение задач для студентов. И ты показала отличный результат в тестах на множественный выбор. Ты ни разу не сделала ни одной ошибки. Никогда. В любом тесте по любому предмету.
— Вы намекаете на то, что я жульничаю? — Я не свожу с нее глаз. Не дождется. Я никогда не мошенничала в своей жизни.
— Конечно же, нет. Я просто пытаюсь сказать, что у тебя имеется необыкновенная способность отвечать на вопросы с множественным выбором. Если тебе это так легко дается, чему мы же научишься тогда?