Встал на пороге нового чего-то, но пока отпустить прошлое не мог.
Розовый заяц сидел теперь в его комнате и пучил пластмассовые косые глаза, сумочка с пушистиками перекочевала тоже из мастерской Степанвасилича. Тот даже спрашивать не стал, свернул, упаковал, отдал. Вздохнул только, мол, натворил ты дел, Генок.
Натворил. Не когда рванул в виртуальность, но когда игрался. И не девочкой пиксельной Идой, но своими приятелями, однокурсниками, девчонками. Жизнью играл, словно можно перепрошить. Перепрожить заново.
С рабочего стола в вполоборота смотрела теперь на Геныча девушка в средневековом платье и кинжалом в руке.В игре её больше не было.Геныч почти сразу понял и принял поступок Иды. Она права. Он не прав.
Создать кривое, а потом пинать в несовершенство, но итогом воспользоваться подставленным горбом — кто он? Сукин сын он.
А тогда Ида довела Генку до портала, почти бережно, хотя подохнуть он пытался регулярно. И если бы не сохранёнки, то пришлось бы или зависнуть на первых уровнях или перезапускать игру с новым персонажем.
Довела Ида, а Геныч застрял с драконом. И так и эдак пробовали — ни в какую. Ида плакала, и жаловалась Василичу (на записи Генка слушал уже после), что создатель доводил её до портала без дракона, не было там зверя никакого, что с ним делать Ида не знала, а у Геныча не хватало XP (экс-пи), потому что слишком торопилась Ида, не прокачивала Геныча.
"Василич, он не пройдёт, не пройдёт, я подвела его!"Геныч уставал и оседал, голубая линия силы и белая линия жизни были опустошены. Раз, два, три, десять...
Он разобрался, что сделала Ида, откуда включилась заставка, как повышение уровня, а девчонка отыграла передачу маны и ЖС.Сработала мультом-донатом."Аssist, please", - и встала рядом.Он добивал дракона, а жизнь и силы уходили у Иды. Портал открылся, Геныч запрыгнул и протянул руку девочке.
Ида истаяла на глазах, успев послать воздушный поцелуй, перед тем, как выскочило предупреждение о вайпе данных персонажа из-за читерских багов и предложение о перезагрузке игры с новым героем.Воскресить такого перса было уже невозможно.
Да и вообще, при разработке игры неписей не жалко, они взаимозаменяемы. Даже самые детализированные. У них даже не было точки респавна.
Степанвасилич обрадовался Генке, засуетился вокруг. А Геныч выключил комп и вышел на улицу покурить. Затянулся несколько раз и почувствовал, как закружилась голова. "С отвычки, Генок, ну что ты хотел-то" резюмировал Василич.Что хотел то?А Геныч тогда и сам не знал.
Иды больше нет, никто не душит, а дышать больно и горько отчего-то.
"Они неписи, неписи как твои приятели, все одинаковые" так, кажется кричала Ида, когда Генка завис с сарацинами?Сарацинов можно убить, NPC, с которыми теперь жить Генычу, убивать нельзя.
А вот что делать и как быть — вопрос, который повис в воздухе.
Глава 11
2009—2020В предверие Новогодних праздников Геннадию становилось невыносимо, он брал несколько дней отгулов и исчезал. Самый аврал, суета, самый дедлайн по всем фронтам!Он вставал с места, коротко кивал, глядя сквозь сослуживцев, и направлялся к выходу.
За те годы, что Геныч работал в конторе, свет увидели несколько теорий почему он одинок и на что он тратит предновогодние дни.
Он был в курсе версий, посмеивался, отмечая в очередной раз насколько люди предсказуемы.Конечно, он либо гей, либо тайный алкоголик, а исчезает либо на оргии, либо уходит в запой.Мда...
Он привык, что людям легче и удобнее уподобить, упростить всё и всех вокруг, сделать "как все", и тогда людям самим не так страшно смотреть на своё отражение в зеркале. Они ж "как все".
Что он мог сказать когда-то себе молодому и впервые испытавшему нечто более глубокое, чем интрижка на вечеринке, "незачёт" по практике и томление от скуки? Тогда, десять лет назад, он устроил предновогоднее приключение. По-инфантильному жестокое и втянувшее ещё нескольких людей. И нелюдей.
Тогда он был полон уверенности в своих силах и правоте. А Степанвасилич казался смешным старичком. Не сразу, нет. Был момент, он напугался трудовика до холодного пота по спине.
Высокомерно — снисходительное отношение к одногруппникам и настороженность, прикрываемая харизматичной учтивостью по отношению к девчонкам, — вот что из себя представлял он тогда.
Геныча принимали и, можно сказать, любили по-своему, а он не спешил с взаимностью. Его звали и он шёл, обнадёживая людей, а потом уходил, в очередной раз сделав выводы не в пользу окружающих.Получалось, Геныч приходил везде и ко всем, чтобы уйти.А потом пришли к нему.
Он обладал странным качеством: все были уверены, что именно он был прямым и непосредственным участником всех приключений. С каждым по отдельности и в самой гуще событий.А его не было и быть не могло. Он уходил.А потом пришли к нему.