- Я над ними постоянно думаю! – признался я, – Только похвастаться нечем.
- Тогда бери меч и тренируйся! – подвёл итог Тангус, – От безделья ничего путного не придумаешь! Вот, возьми меч и сруби мне … да, вот, хотя бы, вот это дерево!
- Он же тупой, меч этот! – чуть не зарыдал я, – А точить ты не разрешаешь!
- Ха! Острым мечом всякий дурак дерево срубит! Ты бы ещё топор попросил! Нет, ты тупым тренируйся! Чтобы развивалась сила удара!
К вечеру я был в мыле, руки висели плетьми, запястья вспухли, но дерево я срубил. Как раз и маг вернулся. Я не стал спрашивать, где он был. И так ясно: искал что-то, хоть отдалённо напоминающее очертаниями стрелу. Маг каждый день уходил на разведку. Поэтому наш день делился на две части: полдня мы ехали вперёд, а полдня маг бродил по окрестностям, а я тренировался. Физически. Возвращался Тангус всегда злой и раздражённый, и задавать ему вопросы не имело смысла. Весь вечер он что-то бурчал, но утром опять был спокоен и вёл себя ровно. Если он что-то и магичил, то по мелочи, не впадая в сильную депрессию. А может, умел взять себя в руки. Не знаю.
- «У подножия скалы». Это значит, что скала стоит одиноко?
- Вероятно, да. Но не гарантированно.
- «Ты отыщешь силуэт». Отыщешь. Это значит, силуэт маленький? Раз его придётся искать? Или очень незаметный на фоне скалы?
- Может быть. Пойми, Лёха, ты перебираешь очевидные вопросы. Все эти вопросы я сам сотни раз перебирал! Они не дают главного: направления поиска! Если бы было сказано: «В королевстве Пилания на вершине горы Тороко найди пещеру, вход которой напоминает пасть дракона, отсчитай двести сорок пять шагов от входа и копай два метра в глубину …». Да, я бы там всю вершину Тороко по песчинке просеял! И, самое главное: в этом стихотворении что-то подобное сказано! Сказано, только никто этого не может увидеть. Но, это есть!
Я опять задумался. Проклятый Йота! В самом деле, почему бы лично не выбрать из пяти учеников лучшего и не шепнуть ему: «В королевстве Пилания на вершине горы Тороко …»? Поиздеваться хотел? На двадцать лет издевательств?
Я вновь забубнил про себя проклятый стих. Где подвох? Где долгота и широта в градусах, минутах и секундах? Где упоминания географических названий? Помнится, дети капитана Гранта знали только одну координату, тридцать семь градусов южной широты. И то, сумели отыскать родителя. Где же секрет этого стишка?
Увы, ничего путного в голову не приходило. Я зевнул.
- Пора спать! – высказал я мудрую мысль.
- Пора, – со вздохом согласился маг, – Вон, потренируйся ещё пару часиков с луком, и ложись! Только не забывай за костром присматривать! Первая смена дежурства твоя!
Да, несмотря на то, что мы уходили на ночлег прочь от дороги, выбирали труднодоступные места и разводили огонь для отпугивания хищников, маг установил ночное дежурство. Две трети ночи дежурил я и одну треть он. Тангус заявил, что это закаляет мой характер. Додрёмывать приходилось уже в седле. По мере сил.
- Темно уже! – сказал я недовольно, – Чтобы из лука палить куда попало! Потом стрел не сыщешь!
- Сыщешь! – твёрдо заверил меня маг, – Получишь пару плетей и сыщешь! А не сыщешь – получишь больше!
Ну, да. Я передёрнул плечами. Однажды было. И больше не повторялось. Потому что больно! Помню, как маг удивился, когда я взвыл и упал, катаясь по земле, после того, как получил плетью по спине. Он после этого ещё две недели ворчал, что я чересчур изнежен для этого мира. Правда, багровый рубец со спины убрал моментально. Заявив, что не желал мне зла, а плетью врезал просто для профилактики. Как здесь заведено. Ко многому я успел привыкнуть за это время. И к труду, и к ежедневным изматывающим упражнениям, и к постоянному зловонию в городах, и к грязи и нечистоплотности окружающих. Только к боли привыкнуть не смог. Меня всё ещё передёргивало, когда я вспоминал, как радовался простой деревенский парень Палтак, когда узнал, что в армии бьют палками, а не бичуют плетью.