— Ну, что же ты? — я обхватила ладонями клинок и подалась чуть вперед, зная, что сильно рискую, — давай, я ведь знаю, как тебе хочется обагрить свой меч моей кровью. Ты ведь хочешь узнать, какова она на вкус.
— Что с тобой, Элрин? — я заметила, как дрожали его руки от сдерживаемого напряжения.
— Я не Элрин, — покачала я головой и вдруг резко подалась вперед, позволяя мечу погрузиться в мое тело примерно на палец. Левое легкое обожгло сильнейшей болью, — ой, ты убил меня!
Я картинно упала на землю, раскинув руки, но умудрившись все же лечь так, чтобы капюшон не сполз с головы. Почему-то для меня было важным, чтобы эльфы не увидели моего лица, что ж, исполню свое чаяние.
— Элрин! — упала рядом со мной на колени светлая эльфийка. На ее глазах заблестели слезы, которые стали чертить свои дорожки на ее загорелых щеках, — не умирай! Я прошу тебя! Не умирай!
— Я и не собираюсь, — буркнула я, — перестань реветь, Рен, иначе никогда не станешь убийцей.
Я со стоном села, чувствуя, как левое легкое просто горит. Посмотрев, я увидела, что оно пробито валяющимся рядом мечом Дрима. Так, это что за идиотские шуточки?
— Дрим, что это значит? — тоном, не предвещающим ничего хорошо, вопросила я, растягиваясь на земле, прижимая ладонь к груди.
— Ты сама, — огрызнулся он, стараясь не встретится со мной взглядом, — сама себя натянула на этот чертов клинок.
— Да что ты говоришь! — издевательски протянула я, чувствуя, как от ускоренной регенерации начинает вновь просыпаться голод.
Вот Дьявол! И где, спрашивается, я найду еще одну жертву?
— Прости, — вздохнул темный эльф, встречаясь со мной взглядом.
— Прощу, если ты поделишься своей кровью.
Рената, перестав плакать от изумления, уставилась на меня, растерянно хлопая глазами.
— К-как это понимать? — пролепетала девушка, переводя с меня на Дрима взгляд, — причем тут кровь?
— Мне нужно для регенерации, — ответила я, следя за тем, как темный эльф развязал шнуровку на шее, обнажая ее.
Дрим сел возле меня так, чтобы мне было удобно дотянуться до меня. Я резко села на колени, чувствуя сильную тошноту и головокружение, и вцепилась в него, чтобы не упасть. На миг мне захотелось вырвать кусок его плоти, но все же мне удалось сдержаться. Я укусила его и принялась пить текущую влагу. Когда я закончила, то наткнулась на позеленевшую Ренату, которая смотрела на меня с непередаваемым выражением лица. Невозмутимо вытерев рот и вернув маску на лицо, я почувствовала себя намного лучше, а поэтому стала более дружелюбной, чем обычно.
Вернулись мы в наш лагерь тогда, когда солнце окончательно скрылось за горизонтом. Всю дорогу до него, светлая эльфийка шла чуть поодаль от меня, словно опасаясь того, что я на нее накинусь и сожру. В этом, к моему глубочайшему сожалению, есть доля правды — я так поступлю, когда голод окончательно помутит мой рассудок, и я перестану соображать, кто мне друг, а то враг.
— Тениан, она уже убила семерых наших, причем четверо из них были учителями, — произнес Агония, — может, ну ее, а? Зачем нам терпеть такие убытки, происшедшие всего за какие-то пару-тройку дней? А ведь охота только началась. Подумай, скольких мы потеряем!
Глава Гильдии Убийц на некоторое время задумался, а потом равнодушно и безжизненно пожал плечами. Пустой взгляд желто-зеленых глаз устремился куда-то в окном, а вот по его тонким губам внезапно скользнула тень улыбки. Удивленно приподняв брови, Агония решил уточнить относительно охоты:
— Так что, прекращаем ее?
— Пусть еще пару недель побегает, а потом я сам возьмусь за нее, — стальным голосом произнес глава, — никто не смеет жить, когда я запретил.
— Тениан, ты не хозяин чужих жизней, — ужаснулся таким словам убийца, — что бы так говорить!
— Я Смерть, — просто произнес он, — а значит в моей власти решать, кто будет жить, а кто умрет.
— Это же просто прозвище, ты не Госпожа Смерть, — попытался вразумить своего друга Агония.
— Откуда ты знаешь? — жестко произнес Тениан, в упор глянув на своего зама.
— Тениан! — почти в отчаянии воскликнул Агония, внезапно понимая, что постепенно теряет главу, — перестань! Я тебя не узнаю!
— Богатым буду, раз не узнаешь, — оскалился глава, — ты что-то еще хотел мне сказать?